– Как я понимаю, это единственный действенный способ против демона, – произнес наконец Харлан Тзара. – Убить, уничтожить энергумена, сиречь – человека одержимого. Человека, подчеркиваю. Надлежит убить его сразу же, не ожидая и не раздумывая. Рубить мечом, сколько будет сил. И все. Таков ведьмачий метод? Ведьмачий инструментарий?
– Плохо у тебя выходит, Тзара. Не умеешь. Чтобы кого-то хорошенько оскорбить, не достаточно желания, энтузиазма и запала. Необходим еще и инструментарий.
–
– Хватит, – прервал Геральт. – Довольно, Джианкампо, эти аллюзии ведут в никуда. Хочешь фактов? Прошу, они таковы. Я убил, потому что так было необходимо. Я убил, чтобы спасти жизни других людей. А диспенсию на это в тот раз я получил от закона. Предоставили мне ее поспешно и в довольно громких словах. Высшая необходимость, обстоятельства, исключающие незаконность запрещенного деяния, пренебрежение одним благом во имя спасения блага иного, угроза реальная и непосредственная. И она, воистину, была реальна и была непосредственна. Жаль, что вы не видывали одержимого вживую, и того, что он вытворял, на что был способен. Я мало знаю о философских и метафизических аспектах демонов, однако их физический аспект воистину подразумевает нарочитые эффекты. Удивительные, поверьте мне на слово.
– Верим, – подтвердил Пинетти, повторно обменявшись с Тзарой взглядами. – Верим весьма и весьма. Поскольку и мы видывали кое-что.
– Не сомневаюсь, – скривил рот ведьмак. – И не сомневался в Оксенфурте, на твоих лекциях. Ясно было, что ты разбираешься в подобных вещах. Теоретический фундамент вполне пригодился мне тогда, с тем волком и человеком. Я знал, в чем там дело. Оба эти случая имели схожую основу. Как ты там говорил, Тзара? Метод? Инструментарий? А это ведь были магический метод и магический инструментарий. Некий чародей заклинаниями призвал демона, силой вытащил его из родного измерения, с очевидным намереньем использовать для своих магических целей. В том и состоит демоническая магия.
– Гоэтия.
– В том и состоит гоэтия: вызвать демона, использовать его, а затем освободить. Так гласит теория. Поскольку на практике случается, что чародеи, вместо того, чтобы после всего освободить демона, магически заключают его в тело некоего носителя. В тело волка, например. Или человека. Потому как чародей, по примеру Альзура и Идаррана, любит поэкспериментировать. Понаблюдать, что станет демон делать в чужой шкуре, если отпустить его на свободу. Поскольку чародей, подобный Альзуру, – больной извращенец, который радуется и веселится, когда смотрит на сеемую демоном смерть. Так оно и было, верно?
– Всякое бывало, – сказал, растягивая слова, Харлан Тзара. – Неразумно обобщать и низко – вспоминать. Напомнить ли тебе ведьмаков, кои не отступали перед грабежом? Не гнушались наниматься платными убийцами? Мне напомнить тебе психопатов, которые носили медальоны с головой кота и которых тоже радовала сеемая вокруг смерть?
– Господа, – вскинул руку Пинетти, удерживая ведьмака от ответа. – Это не сессия городского совета, потому не соревнуйтесь в попреках об изъянах и патологиях. Разумней, полагаю, посчитать, что никто не совершенен, изъяны есть у всякого, а патологии не чужды и персонам неземным. Как говорят. Сосредоточимся на проблеме, которая стоит перед нами и которая требует решения.
– Гоэтия, – продолжил после длительного молчания Пинетти, – запрещена, поскольку сие процедура безумно опасная. Сам вызов демона, увы, не требует ни большого знания, ни наивысших магических способностей. Хватит владения одним из некромантских гримуаров, а их-то на черном рынке предостаточно. Без знания и умений, однако, овладеть вызванным демоном непросто. Доморощенный гоэт может считаться счастливцем, ежели вызванный им демон попросту вырвется на свободу и сбежит. Многие же заканчивают свою жизнь, будучи разорванными в клочья. Поэтому вызов демонов и любых иных существ из планов стихийных и парастихийных окружен запретами и угрозами суровых наказаний. Существует система контроля, которая гарантирует исполнение запретов. Однако есть место, которое из-под контроля было выведено.
– Замок Риссберг. Разумеется.