Ведьмак

Холодный северный рассвет. Вокруг большое заснеженное поле на подступах к ромейскому городку, который прикрывал входы в подземелья, и на нем тысячи людей, сотни бронемашин, автомобилей и орудий. Невдалеке гулко били самоходные артустановки. Они накрывали позиции противника и снарядов не жалели. С минуты на минуту словенцы и одриссы продолжат наступление и прорвутся к цели. Сомнений в этом не было. Хотя бы по той причине, что нас в три-четыре раза больше, чем ромеев, и наши солдаты лучше подготовлены. Однако я с передовыми штурмовыми отрядами не пойду, ибо мое место рядом с химиками.

Добравшись до лагеря «Подразделения 84», я увидел, что мои воины уже готовы. Они сгрудились возле бронетранспортеров «Варяг-М» с усиленной броней и более мощным движком, а немного дальше суетились химики из 3-й роты. Они проверяли пузатые бочонки с отравляющими веществами, которые находились на тяжелых грузовиках, таскали шланги и насосы, и среди них был полковник Ожегов, командир подразделения.

Я махнул Ожегову рукой, привлек внимание военного химика и окликнул его:

– Как дела, Андрей Ефремович?

– Полный порядок, штабс-капитан! – отозвался он. – Ты с нами?! Планы не изменились?!

– Все по-прежнему!

– Тогда я спокоен!

Кивнув, он отвернулся, а я подошел к своим воинам. Дополнительный инструктаж не нужен. Каждый человек четко знал, что ему делать. Поэтому, перекинувшись с ними несколькими фразами и забравшись в прогретый БТР, я вышел на командную частоту нашего корпуса и стал ее прослушивать. А попутно достал амулет связи и вызвал Велимира:

«Ты где?»

Ответ пришел моментально:

«Вхожу в подземелья. Передовые группы цийя уперлись в завалы и бетонные пробки. Чолкаины заделали боковые проходы».

«А я тебе про это говорил. Возвращайся и пробивайся ко мне по поверхности».

«Нет. Мы начали разбирать один из завалов. Проломимся».

«Главное – успей на помощь подойти. А то я один могу не выстоять».

«Успею».

Связь прервалась, и одновременно с этим на командной частоте корпуса прошел приказ генерал-лейтенанта Урмантова:

«Всем! Пять-пять-пять! Повторяю – три пятерки!»

По этой команде основные ударные части словенцев и одриссов должны пойти на штурм ромейских укреплений. Артиллерия стала бить чаще, и к орудиям присоединились сотни минометов. В лагере взревели движки бронетранспортеров, САУ, автомобилей и нескольких танков. После чего бронированная орда, под прикрытием огненного вала, который сметал с пути все препятствия, покатилась вперед.

Наша очередь подошла только через час. Урмантов объявил:

«Два-восемь! Два-восемь!»

Я ответил:

– Два-восемь, принял! Добавочный – шесть! Готов! Выдвигаюсь!

«Удачи, два-восемь!»

Выглянув из бэтээра, я нос к носу столкнулся с Ожеговым.

– Начинаем?! – выкрикнул он.

– Да, Андрей Ефимович!

Ожегов, потомок русских солдат из Дунайской армии, размашисто перекрестился:

– Помоги Господь!

Одновременно с этим кто-то из разведчиков посмотрел на местное светило и сказал:

– Солнце за нас! Слава богам и предкам нашим! На святое дело идем!

И тут же – голос кого-то из одриссов, которые были прикомандированы к военным химикам:

– Замолксис смотрит на нас!

«Да уж… – мысленно протянул я. – Люди верят в разных богов. Кто в Христа, кто в Перуна, Святовида и Велеса, а кто-то в Замолксиса, которого на Земле уже и не помнят. А цель у всех одна».

– По машинам! – отдал я приказ разведчикам.

Воины погрузились в «Варяги» и, провожаемые взглядами остальных бойцов «Подразделения 84», которые пока оставались при штабе корпуса, мы двинулись к пещерам. Впереди бронетранспортеры не только моих разведчиков, но и горных пехотинцев Одриссы, а следом автоколонна химиков: пара автобусов, грузовики с оборудованием и бочками, а также шесть автоцистерн. Причем больше всего мы с Ожеговым волновались за автоцистерны. Если хоть один снаряд, осколок или крупнокалиберная пуля попадут в емкость с отравой, мало никому не покажется. У всех есть ОЗК и противогазы, но состав смеси таков, что произойдет детонация и будет большой «бара-бум-бум». А оно нам надо? Так что смотрели в оба глаза, как бы на мину не напороться или на засаду не налететь.

Впрочем, передовые ударные группы свою работу сделали на совесть. Они прошли через ромеев, словно горячий клинок сквозь кусок масла, и оставляли за собой только трупы. К сожалению, не только вражеские, но и свои. Все обочины дорог вдоль горного хребта были завалены убитыми людьми и горящей техникой. Над землей, превращая снег в воду, стелились клубы горячего черного дыма. А когда наша колонна въехала в разрушенный город, меня едва не стошнило. Многое в своей жизни видел. Но здесь трупы валялись прямо на проезжей части, и никто не останавливался. Броневики и машины, раздавливая плоть и кости, продолжали движение, и мне стало не по себе.

Наконец через два с половиной часа мы добрались до пещер.

– Где штабс-капитан Видов?! – сразу услышал я громкий окрик седого гвардейского полковника в бронежилете и каске, которого пару раз видел в штабе корпуса на совещаниях.

– Здесь! – приподняв автомат, я спрыгнул наземь. – Кто спрашивает?!