Ведьмачья сказка или практика для чародейки

Но не тут-то было. Ветер и снег с каждым шагом становились все злее, так и норовя столкнуть поисковую группу в пропасть, температура тоже, казалось, понижалась с каждым пройденным сантиметром. Никаких сомнений быть не могло — Брин являлась эпицентром холода, и мощь этого холода, излучаемого ей, была колоссальной.

— Пок-ка мы д-до нее дойд-дем, мы пр-ревратимся в ч-чертов л-лед! — стуча зубами, воскликнул Ламберт.

— Н-не н-ной, — осадила его Трисс, которую знобило так, что была опасность прикусить язык. — Я п-потом н-не д-дам отвал-литься об-б-б…. об-б-бморож-женным к-конечностям…

— Й-йа и не н-ною! — огрызнулся Ламберт. — Й-йасп-прашиваю, ч-что с-сможет сд-делать к-кусок г-гребанного л-льда?!

Повисло молчание. Все упорно шли вперед, но, очевидно, ответа на вопрос никто не знал. В какой-то момент все разом остановились, не сговариваясь. Брин теперь было видно довольно хорошо, даже несмотря на метель. Ледяные доспехи переливались в свете поднявшегося солнца, серые волосы, покрытые инеем, искрились, бело-синеватая кожа была покрыта морозными узорами. Чародейка стояла на краю обрыва и вдохновенно смотрела вдаль. Ни снег, ни ветер не доставляли ей ни малейшего неудобства, она сливалась с ними, купаясь в холоде, как в солнечных лучах.

«Мне тут хорошо, моя стихия. Люблю снег!» — вспомнил Эскель слова Брин.

— Брин! — неожиданно для всех что есть мочи крикнула Йеннифер. — Вернись!

Часть 53

Эскель затаил дыхание. Сначала показалось, что Брин не услышала, ну или проигнорировала голос своей наставницы, но потом чародейка начала медленно поворачиваться. Белые непроницаемые глаза — средоточие этой метели, — первое, на что обратил внимание ведьмак, когда она повернулась полностью. Находиться под пристальным взглядом таких глаз было неуютно.

— Прочь, смертные, — монотонным, ничего не выражающим голосом сказала она и махнула рукой.

Ураганный порыв толкнул и едва не опрокинул чародеек и ведьмаков. Йен с трудом удержала щит.

— Холера! Она нас не узнает, — в ужасе произнесла Трисс.

— Отлично. Каков запасной план? — спросил Ламберт.

Отвечать никто не торопился.

— Нужно ее согреть, тогда лед отступит, — наконец сказала Йен, у которой уже тоже зуб на зуб не попадал.

— Как? — спросил Геральт.

— Я бы могла попробовать на ней огненную магию, но тогда я сброшу щит, — сказала она.

— Я подхвачу, — пообещала Трисс. — Только ненадолго. Два заклинания мне не удержать.

Чародейки посмотрели друг на друга, будто мысленно о чем-то договариваясь, и встали наизготовку. Эскель в это время пристально разглядывал вновь отвернувшуюся Брин. Она не узнала их, она не была похожа на себя, холод выморозил ее изнутри, и эти глаза… Как вернуть ее? Как заставить вспомнить?!

Трисс сдвинула брови к переносице и резко посерела, как только заклинание щита перешло ей. Йеннифер в это время простерла дрожащие руки к Брин и срывающимся голосом начала произносить заклинание. От ее пальцев к Брин полетели тугие, будто красные в таком бело-голубом мареве ленты тепла. Ледяная чародейка резко обернулась, одним движением руки отбивая заклинание, и вперила свой тяжелый немигающий взгляд в чародеек.

— Вы еще здесь?! — сурово спросила Брин.

В следующий миг в поисковую группу полетел огромный голубой сгусток не то энергии, не то снега. Ведьмаки бросились врассыпную, увлекая за собой чародеек. Щит пропал, сгусток ударил точно в то место, где они стояли, разметав людей еще дальше и едва не сталкивая вниз со скалы. Однако в этот раз Брин, похоже, не собиралась останавливаться на достигнутом. В ее руках начал зарождаться новый сгусток.

— Уходим! — заорал Ламберт, едва успевший отскочить и оттащить за собой Трисс.

— Ни за что! — ответила ему Йен, снова пытаясь что-то колдовать, и крикнула громче. — Брин! Вспоминай!

— Борись с Хладом! — вторила ей Трисс.

Новый шар был им ответом. Геральт едва успел оттащить упертую Йеннифер.

— Она нас убьет! Открывай отсюда портал, к чертовой матери! — поняв, что от Йен ничего вменяемого не дождется, заорал Ламберт на Трисс.

— Но…

— Нашли ее! Потом вернемся, когда придумаем, что делать!

Трисс была склонна с ним согласиться на этот раз, но не успела ничего сделать, как Ламберт снова сдернул ее с места, спасая их от очередного шара.

— Быстрее!!! — присоединился к Ламберту Геральт.

Но тут вдруг Эскель поднялся во весь рост и, прикрыв предплечьем глаза, двинулся навстречу своей обезумевшей чародейке совершенно открыто.

— Эскель, блядь! — выругался Ламберт.

— Не время геройствовать! — Геральт был с ним согласен.

— Она тебя убьет! — предостерегла Трисс. — Она не понимает!

Но ведьмак и без них всё это знал, но всё равно шел, потому что другого способа не было. Уйдут сейчас — потом будет только хуже. Если вернутся — всё равно ничего не смогут поделать, потому что сделать было нечего. Брин останется здесь… навсегда. Такой вариант ведьмака совершенно не устраивал, поэтому уходить он не собирался, а вот попытаться напомнить ей…

— Брин! — впервые позвал он ее сам. — Брин, это я. Эскель.