Ведьмачья сказка или практика для чародейки

— Могу я войти? — так и не дождавшись моей реакции, спросил Эскель.

Я отмерла и молча посторонилась. В голове царил настоящий хаос. Мысли носились от бессмысленно восторженных «он все-таки пришел» до тревожных «опять гадостей наговорит», и пульс стучал в висках.

— Йа-а пришел поговорить! — сообщил Эскель и чуть пошатнулся.

Все тревоги мгновенно вытеснил гнев. Он был пьян! Еще не в стельку, но уже достаточно, чтобы совершать подвиги. И как я этого не заметила, когда только дверь открыла? Слишком была впечатлена…

«Интоксикация неотъемлемая часть жизни ведьмаков. Тебе придется принять это, если ты хочешь, чтобы в твоей жизни был ведьмак», — снова припомнила я слова Йен и шумно выдохнула, смиряя гнев.

«Не знаю насчет принятия, но говорить надо трезвым», — с такими мыслями я решительно вскинула руку и таки прочитала заклинание вытрезвления.

Эскель куда ощутимее пошатнулся и схватился за голову, зато в следующем его взгляде, брошенном на меня, было куда больше осознанности.

— Вот теперь поговорим, — согласилась я и сложила руки на груди.

Ведьмак прокашлялся, снова тряхнул головой, очевидно, пытаясь справиться с постэффектом заклинания, и только потом снова взглянул на меня.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, потирая основательно заросшую бородой щеку.

— Нормально, — быстро ответила я. — Ты за этим среди ночи пришел? До утра подождать не мог?

— Нет, не мог, — качнул головой Эскель, помолчал, а потом продолжил с неожиданным напором. — Я вообще так больше не могу! Холера… — выдохнул он и взлохматил волосы пятерней, явно ощущая себя не в своей тарелке.

— Конечно, пьяным быть куда выгоднее, — фыркнула я. — Мелешь без разбора всё, что в голову взбредет, и спросу никакого.

— Прости. Я сказал лишнее тогда спьяну… — запоздало повинился Эскель. — Я не хотел…

— И снова пришел как следует напившись, — вставила я, все еще сердясь за это.

— Хорошо, — шумно выдохнул ведьмак, будто на что-то решаясь. — Я не буду пить…

— Я никогда этого не просила! — воскликнула я, не дав ему закончить.

— Чего ты тогда хочешь? — растерянно спросил он, с тревогой глядя мне в глаза.

— Человеческого отношения, — повторила я уже сказанные когда-то ему слова, — даже если ты пьян! Но ты и будучи трезвым, не захотел его проявить…

— Ты… Я вспылил… Ты терпеть не можешь пьяных… — Эскель никак не мог подобрать слова.

— А за что мне их любить?! — вскричала я. — Пьют до отключки мозгов и потери всяких тормозов. Еле ходят, валяются в грязи, смердят, а потом еще заявляются домой и начинают орать и права качать. А могут даже избить!

— Я никогда этого не сделаю, — отчеканил Эскель, рубанув воздух ребром ладони.

— Откуда мне знать? — возразила я. — Ты утверждаешь, что и гадостей мне спьяну наговорил, а сам не хотел.

— Это другое…

— Это то же самое пьянство, — с нажимом сказала я.

— Нет, — твердо произнес Эскель. — Я говорил то, что думал. А руку на тебя даже будучи одержимым не подниму…

— А грубость я, значит, заслужила, — пробормотала я, оторопев от слов ведьмака.

Эскель сжал челюсти так, что желваки заходили, шумно выдохнул, а потом резко отвернулся от меня.

— Я не хотел этого говорить так, — заговорил он, стоя спиной. — Я понимаю, что я всего лишь простой ведьмак без роду, без племени, а ты чародейка Старшей крови. Не мне от тебя что-то требовать. Ты увлечена важными и опасными делами, а я… я просто устал ждать. Ты занимаешься замком, изучаешь ведьмаков, перемещаешься в прошлое, ищешь Цири, а я… Я не оправдываю себя! Но я хоть и мутант, но все-таки человек и мне… тяжело всё время ждать. Я понимаю, что твоя работа важнее меня, и ты хорошо с ней справляешься, а я даже помочь ничем не могу. Но все равно не сдержался, вспылил…

Едва услышав первые слова Эскеля, я изумленно уставилась на него.

«Какие еще простые ведьмаки и чародейки Старшей крови? Что он несет? — хотелось крикнуть мне, но он продолжил, и мне открылась истинная суть проблемы, от которой впору было за голову схватиться. — Он считает себя недостойным меня! Он считает, что недостаточно хорош, чтобы быть рядом. А я совершенно этого не замечала, погрузившись в свои проблемы…»

На некоторое время я потеряла дар речи. Для меня это было настолько внезапно, что я понятия не имела что сказать, как опровергнуть все это, как прекратить его терзания.

«А ты, пожалуйста, помни, что я люблю тебя, — в попытке найти какой-то выход, всплыли в памяти слова Эскеля из будущего. — Уже сейчас люблю, предназначение мое, хоть и еще не скоро в этом признаюсь…»

Как я могла забыть об этом?

«Ответь, когда мне это будет очень-очень нужно», — а вот он помнил о сегодняшнем дне и даже подсказал, что делать.

Я, не мешкая больше, подошла к Эскелю и просто прижалась к его спине, обхватив руками поперек туловища.