Ведьма в Царьграде

Ольга впервые не вмешивалась в дела, позволив себе отлеживаться под тентом в палатке. Малфриду же как раз в закрытом пространстве у мачты и начинало укачивать. Зато как же славно было стоять у штевня на носу корабля, позволив ветру трепать волосы! Корабль слегка поскрипывал, паруса вздымались на ветру, ветер был попутный, и так любо было смотреть по сторонам. Мимо проплывали незнакомые берега, и, когда корабли приближались к ним, можно было увидеть небольшие селения, темные заросли рощ на холмах, пасущихся на склонах овец. Потом берега удалялись, вокруг пенились гребни волн, а у бортов появлялись из воды проворные «морские свиньи» – так корабелы называли дельфинов. Дельфины будто гнались за кораблем, плыли наперегонки, выскакивали, выгибая мокрые темные спины, и это казалось забавным для тех, кто не слег от качки. Кто-то даже захотел подстрелить такую чудо-рыбу, но бывалые корабелы не позволили. Нельзя, не к добру это. Пусть себе играют, в том никому вреда нет.

На открытом морском просторе караван судов уже не шел, растянувшись цепочкой, теперь плыли привольно, кому где сподручней, только следили, чтобы держаться стайкой, не удаляясь далеко друг от дружки.

На третий день плавания мореходы достигли Днестровского лимана. К вечеру, когда море и небо окрасились в пурпурные тона и раскаленное солнце коснулось горизонта, Сфирька решил дать измученной качкой княгине немного передохнуть и приказал причаливать к берегу. Свенельд волновался: что это за земля? Кто тут владыка, не грозит ли им опасность? Но Ольга была согласна на все, лишь бы хоть немного отдохнуть от качания на хлябях. И как же славно было ступить на земную твердь, просто посидеть на камне, среди снующих туда-сюда верных людей, а потом смотреть на огоньки разведенных костров! Корабелы в самом деле справились быстро – и суда приторочили умело, и со стряпней поторопились. На берегу было совершенно тихо, травинка не шелохнется, хотя море шумело по-прежнему, пенные валы набегали на берег. Костров от большого каравана правительницы Руси было немало, в котлах варили похлебку из толченого ячменя, жарили рыбу, какую успели наловить сетью во время плавания. Когда совсем стемнело, к огням из темноты приблизились местные жители – в основном пастухи, бородатые и полуголые, но все в овчинных накидках и с посохами в руках. Поняв, что обосновавшиеся на берегу не желают им вреда, пастухи принесли им сыр и ключевую воду в шерстяных бурдюках. Ольга была тронута таким радушием и приказала в ответ выдать местным полный бочонок медовухи. Торговый боярин Сфирька только качал головой на такую щедрость княгини.

Когда все угомонились и легли почивать, Малфрида отошла подальше в темноту, стала напряженно вглядываться в мрак, чтобы уловить присутствие местных духов. Но сколько бы она ни бродила по окрестным холмам, так ничего и не ощутила. Тихое место, пустое, если духи тут и жили когда-то, то теперь ушли. Почему? И зачем они русской ведьме? Да просто тоскливо без них и все.

На следующий день флотилия русов вновь тронулась в путь по морю. Теперь, набрав достаточно пресной воды, корабелы вели суда без задержек, когда ловя нужный ветер, когда садясь за весла. Огромное жаркое солнце висело на безбрежном голубом небе, море плескалось за кормой, постоянно меняя цвет от лазурного до молочно-серебристого в ранние часы. По ночам русов дивили непривычно яркие и большие звезды, украшавшие алмазной россыпью небо до самого горизонта. Постепенно с качкой свыклись почти все, и теперь больше смотрели на берега, порой становившиеся столь прекрасными, что напоминали сновидения. За все время плавания только один раз от берега показались незнакомые суда, небольшие и верткие, с непривычными для русов косыми парусами. Их было немного, они пошли было в сторону русской флотилии, но потом, видимо, поняли, что корабли эти им не по зубам, и опять свернули к берегу. И русы пошли мимо. Плыли даже ночью, зажигая на носах факелы, чтобы не потерять друг друга в безлунной звездной темноте.