— Аня… — что-то неуловимо изменилось в его голосе. — Ты действительно этого хочешь?
Вот тут меня проняло. Вдруг стало страшно. Наверно, впервые, только сейчас, я осознала, что все взаправду, и что я могу Ивара потерять, если буду настаивать на своем. Что я дура. Это может стоить ему жизни!
Кто мне дороже, в конце концов?!
— Нет, — я отчаянно замотала головой. — Нет, нет, нет! Ивар, прости меня! Я просто… я не знаю… Нет, я не хочу!
И все же, я решила, что должна увидеть своими глазами.
Ивар даже не спорил, хоть ему это и не нравилось.
Снова почти бессонная ночь. Сначала ждала Ивара почти до утра, потом приходила в себя. А теперь вот на площадь… Лишь только встало солнце.
Я хотела увидеть ведьму.
Когда мы подошли — народ уже собрался, ведьму привели, судья и магистрат уже сидели на своих местах за высоким столом. Кипы бумаг лежали перед ними. Обвинений было предостаточно.
Ведьма стояла перед ними, к нам спиной. Я видела ее длинные рыжие волосы, падающие волнами на спину. Порванное платье она придерживала рукой. Босые ноги, покраснели от холода.
— Хочешь подойти ближе? — спросил Ивар.
Мне показалось, или какая-то издевка в его голосе? Нас пропускали. Точнее пропускали Ивара в форме городской стражи, не очень охотно, но все же, нам удалось подойти почти к помосту, на одном конце которого стоял столб с кандалами, на другом — плаха.
Долговязый старик в синем камзоле на меху поставленным голосом зачитывал обвинения. Ведьма околдовывала, одурманивала и обманом вытягивала силу из честных людей. Дьявольское отродье, пришедшее с Пустошей, из небытия, она не заслуживает жизни. Она заодно с врагами, с дорнами. Все видели ее колдовство. Свидетелями выходили в основном женщины. Одна долго голосила, заламывая руки перед судьей, призывая на ведьму все проклятия и кары небесные. Ее пострадавший от ведьмы муж, живой и здоровый на вид, скромно топтался рядом, глядя в пол.
Ведьма стояла молча и неподвижно, безучастно, и лишь мелкая дрожь сотрясала ее тело.
Смерть.
Ивар смотрел в сторону. Не куда-то определенно, а просто в пустоту, стиснув зубы. Что бы тут не говорили — это спектакль, и все уже решено.
Зачем я здесь?
Когда обвинения закончились, магистрат коротко кивнул.
— Виновна, — устало заключил судья.
Двое стражников подошли, рывком сдернули с ведьмы платье, взяли ее за локти. Потом, обнаженной, подвели к столбу, заковали в кандалы, вздернули вверх руки. Толпа возбужденно завыла — сейчас начнется самое главное.
Ведьма была совсем худая, бледная. И только теперь я впервые увидела ее лицо — красивое и совсем молодое, но страшно осунувшееся, с запавшими глазами. На животе, возле пупка, татуировка — маленькая бабочка.
Сейчас…
Я сжалась, даже зажмурилась.
— Пойдем? — тихо сказал Ивар.
Я кивнула.
Только это было еще не все.
Мы уже собрались было уходить, когда на помост вывели мужчину. Лицо разбито в кровь, все опухло, да и я не смотрела толком, поэтому узнала не сразу. А потом…
— Альдек, — выдохнула я.
Ивар напрягся. Обернулся, вглядываясь.
— Он ворвался в подземелья и пытался освободить ведьму! — говорил обвинитель, старик в синем камзоле. — Он убил четверых стражников. В наше неспокойное время, мы не можем закрывать глаза подобные преступления и вынуждены сурово наказать…
Палач уже ждал, держа наготове топор.
Альдек стоял прямо, расправив плечи. Мне казалось, он пытается найти кого-то в толпе. Меня?
— Да эта сука околдовала его, — буркнул кто-то у меня за спиной.
— Он пытался освободить ведьму, — едва слышно шепнула я. — А если он думал… если он думал, что ведьма — я? Он же знал…
Ивар стиснул мою руку, заставляя замолчать.
— Идем, — велел он.
— Что с ним будет? Ему отрубят голову, да?
Ивар выругался. Очень резко и жестко высвободился из моих рук, даже оттолкнул, повернулся, пошел к помосту.
— Стой тут, — бросил через плечо.
— Нет! — попыталась было я, но толпа уже сомкнулась, мне за ним было не пробраться и не угнаться.
— Стойте! — крикнул Ивар. Его голос разом, без всяких усилий, перекрыл шум толпы. — Стойте, я знаю этого человека.
Толпа расступалась перед ним.
Он подошел, легко, без всяких усилий запрыгнул на помост, встал перед судьей.
— Разрешите мне сказать, ваша милость?
Но ждать разрешения не стал. Теперь он говорил тихо, не на публику, лишь для судьи. И до меня долетали лишь обрывки фраз. «Я знаю этого человека… служили вместе… он на такое не способен… ведьма околдовала его… я сам вчера эту ведьму брал, я видел… я готов поручиться». Я не слышала всего. «Солдат? Поручиться за рыцаря? Не много ли ты на себя берешь?» — удивлялся судья. Ивар говорил что-то еще, долго, но очень спокойно и очень твердо, невероятно уверенно. Судья слушал, иногда спрашивал что-то. Ивар отвечал. Никогда бы не подумала, что он может так легко и самозабвенно врать. Он даже наплел что-то про богатых родственников сэра Альдека и возмещение ущерба.
— Хорошо, — сказал, наконец, судья. — Нам следует еще обдумать это дело.
— Благодарю, ваша милость.
Потом Ивар быстро увел меня.