Ведьма самых вредных правил

Упоительное ощущение наполненности и единения. Удовольствие и одновременно непреодолимая потребность двигаться еще и еще. Рум, притиснув меня собой, сжимал мои плечи и практически рычал, снова и снова толкаясь в меня. Распахнув глаза и едва ли осознавая это, смотрела в звездное небо и не видела перед собой ничего, полностью погрузившись в собственные ощущения.

— Знаешь, как называется это место? — спросил Рум, когда мы ранним утром встречали рассвет, купаясь в теплой заводи.

Это меня потянуло окунуться, прежде чем мы отправимся спать в крошечный, словно сказочный домик, притаившийся на границе гор и леса.

В воде руки оборотня обволакивали меня, сливаясь с водой. Тепло его дыхания согревало плечо.

— М-м-м?

— Цветок папоротника, — усмехнулся барс.

Я тоже фыркнула, признавая, что сюрприз удался.

— И почему я не знала о нем раньше?

— Это мой тебе подарок. Его только недавно построили. Потребовался не один год тяжелой работы, чтобы соорудить плотину и устроить здесь заводь. Уже позже достроили сам домик.

Снова окинув взглядом окрестности, в какой уже раз восхитилась красоте этого места. Лес в этом месте вплотную примыкал к горам, даря прохладу и наполняя воздух ароматом множества трав. А дом так удачно вписался между высокими деревьями, что казался неотъемлемой частью окружающей природы. Очень уютный снаружи дом, мне сразу захотелось увидеть его изнутри.

— Невероятно! Как тебе удалось все это провернуть, не вызвав у меня даже тени подозрения?

Я испытала чувство гордости за такого супруга. Впрочем, кто-то худший и не смог бы стать избранником ведьмы.

— Мы все очень старались, — скромно признался Рум.

Но хитрый блеск в глазах выдавал его. Оборотни определенно костьми готовы были лечь, чтобы доказать госпоже-ведьме, что тоже способны удивить ее. Впрочем, я не в накладе!

— Я довольна, — великодушно решила простить мохнатых махинаторов. — Надо закрепить эту землю как наследство нашего рода только по женской линии.

Рум, соглашаясь, насмешливо фыркнул.

— Идем, посмотришь дом? Я решил, что нам необходимо место, где можно побыть только вдвоем, забыв обо всем. Этакое убежище только для нас. И там отличная спальня, ее окна выходят на эту заводь.

Томно потянувшись, предвкушающе вздохнула, бросая на любимого жаркий взгляд. Упоминание о спальне прозвучало очень многообещающе. Прекрасная ночь закончилась, но раньше вечера нас в замке не ждут…

***

— Ох, нет! — простонала я, глянув после пробуждения на Рума: счастливые и довольные друг другом уснули мы далеко за полдень.

Оборотень, нежно целуя в плечо, будил меня, предупреждая о наступлении вечера. Пора отправляться домой. Но выражение его лица! Я дважды видела подобное. И если в первый раз он еще смог провести меня, то сейчас…

— Ты знаешь, как на языке оборотней зовется цветок папоротника?

К чему он опять вспомнил про эту нелепую легенду?

— Нет. Но я помню, что вы способны сразу ощущать зарождение новой жизни, собственное дитя.

И сейчас я была уверена: сегодняшняя ночь принесла плоды.

— О чем я тебе и говорю, — с добродушной улыбкой, буквально лучась довольством, Рум потерся лбом о мое плечо. — На языке оборотней цветок папоротника звучит как Армиэла. Тебе нравится?

— Что? — начала прозревать я. — В этот раз ребенок будет один?

— Одна, — счастливо улыбнулся хитрый оборотень.

А я поймала себя на том, что губы расплываются в совершенно глупой улыбке. Рум оказался прав, этой ночью мы все же получили свое чудо! И мой такой продуманный план, пусть и спустя пятнадцать лет, осуществился. У ведьмы появится дочь.

«Армиэла, — словно пробуя на вкус, мысленно повторила я имя. — Наш цветок папоротника. Мне стоит поблагодарить судьбу за такой поворот».