Ведьма и ее бандит (СИ)

— Давай.

ГЛАВА 29. Дурацкие планы

Адриан

Пока рассказывал ей все, она сидела прямо, будто палку к спине привязала, и смотрела перед собой, не мигая. Не перебила даже ни разу, только покрепче сжимала свои маленькие кулачки на коленях. Глаза были сухие, хотя, признаться, ожидал как минимум истерики. Тем не менее, спокойствие могло только казаться. Мне ли не знать, какая она на самом деле. Вернее, что в ее голове блуждает столько откровенно дерьмовых идей, какие не придут в голову даже самому сумасшедшему колдуну. За короткое время успел кое-что о ней понять.

Я специально вывел ее на привычные эмоции, вспомнив, что напридумывали про ее короткую прогулку сельчане, был уверен, так ей легче будет воспринять правду. В своей манере «всем отомщу и покараю» она уже не раздражает, а, скорее, умиляет. Идиот. Гляжу на нее, и в душе, в которой, как выяснилось, есть еще место теплым чувствам, разрастается неведомое доселе ощущение. Как его назвать, не знаю. Возможно, привязанность. Или что-то вроде. Все-таки вынужденное сосуществование вынуждает смотреть на соседа более внимательно. Замечать мелкие детали. Привыкать к чужим манерам. Даже если они просто невозможные.

Никогда не собирался жениться — и Боги берегли! — особенно на одаренной. Моя жизнь в принципе не предполагает совместное проживание с кем бы то ни было. Да и обязанности, помимо основных, взваливать на себя совсем уж глупо. Нести ответственность за кого-то, зачем? Гораздо проще приходить в удобное время, получать удовольствие и, оставив монет, убираться восвояси. Я не особо помню лица всех, кого имел. Ни к чему забивать голову ненужными образами.

А сейчас сижу, исподтишка наблюдаю за собственной женой, навязанной судьбой и ее батюшкой, и вместо обычной злости испытываю… удовлетворение? Только потому, что она рядом?

После того, как я замолчал, Ева еще долго сидела, не меняя позы. Переваривала. Она с придурью, конечно, но разум все же имеет. И, потом, вряд ли Всеволод Зарай мог позволить себе халатно относиться к образованию дочери.

— Капец, — произнесла, наконец, все еще глядя в одну точку.

Черт, не поспоришь ведь!

— И как ты собирался разгребать это дерьмо? — спросила она.

— Была идея выследить колдуна и хорошенько надрать ему задницу. Но, боюсь, прямо сейчас Бриан созывает клан, чтобы меня сместить. Так что единственную силу, которая могла ему противостоять, мы потеряли.

Разве что Януш не отвернется, подумалось отстраненно. Но впутывать его жаль. Да и впустую класть головы парней казалось неправильным. Это мои личные проблемы, и мне одному с ними разбираться.

— Ты же не один, — вздохнула ведьма, будто подслушав мои мысли. — У тебя есть я.

— Тогда у нас ни единого шанса, — не удержался от подколки.

Но сейчас девчонка на провокации не велась. Сосредоточенно шевеля мозгами, так, что, казалось, я почти слышу скрежет ее извилин, она крутила на пальцах прядь своих волос, а потом и вовсе сунула в рот и пожевала. Выглядело это до того умилительно, что снова улыбнулся.

— Понять бы, что он ко мне привязался, — пробормотала между тем она задумчиво. — Или просто хочет, чтобы мир забыл нашу с отцом фамилию? С него станется, он тот еще честолюбивый индюк!

— Тогда это не проблема, возьмешь мою.

Это вырвалось само собой, и через секунду уже пожалел, что вовремя не захлопнул рот. Мне подарили взгляд, полный пренебрежения и злости. Ну конечно, о чем я вообще думаю? Ведьмочка явно не настроена оставлять все, как есть. Особенно, когда узнала истинную причину нашего брака.

И она, черт возьми, права! Мне это тоже не надо! Разберемся с гребаным колдуном, восстановлю права в клане, и буду жить, как жил: легко, опасно и весело!

— А что, если с ним поговорить? — неожиданно предложила Ева, вскочив и зашагав туда-сюда по комнате.

Я тоже поднялся, дивясь про себя идиотизму ее очередной идеи. Парадоксально мыслить — это, конечно, про нее, но не до такой же степени?!

— Сбрендила? — едко осведомился. — Он вообще-то с тобой не лясы точить собирается, а убить.

— Это-то ясно, — отмахнулась она. — Так ведь мы же не знаем, что ему нужно. Вдруг он… а хрен поймешь, может, ему просто надо что-то. И он думает, что это у меня.

— Например? — поднял бровь.

Такая мысль мне, признаться, в голову не приходила.

— Раритет какой-то, который мог принадлежать отцу, — протянула ведьмочка и тут же нахмурилась: — Хрен ему тогда! Без масла!

Еще и кукиш выставила вперед, не иначе, для наглядности.

— Зашибись, — усмехнулся я.

— Не, ну а с какой стати я буду отдавать ему мое сокровище?

— А оно у тебя есть?

— Откуда я знаю?

— Ева, напомню: он хочет с тобой расправиться, — может, с ней надо говорить, как с маленьким ребенком, и все повторять дважды? — Не поболтать, не узнать, что и где у тебя припрятано, а именно убить! Причем, не своими руками. Хотя наверняка мог бы.

— Тут как раз все понятно. Одаренные не любят, когда трогают им подобных. Даже в условиях вооруженного нейтралитета. Короче, у нас типа табу. Поэтому и отец погиб… именно так.

Она посмотрела на меня своими сводящими с ума — во всех смыслах — глазами: