Вечный Жид

Самое время теперь, любезный читатель, рассмотреть совершенно возмутительную и насквозь фальшивую книгу Карло Загноски «Айзек Обломофф. Миф и реальность». Буквально высосанная из пальца, состряпанная из совершенно непригодных и залежалых продуктов, эта книга появилась на прилавках магазинов буквально в последние дни, и, естественно, снова подогрела интерес к Обломоффу, о котором, кажется, успели порядком забыть. И не случайно! Так, автор, явный, с нашей точки зрения, проходимец, нагло утверждает, что Айзек вовсе и не еврей, что фамилия его отца Троекуров, а матери – Гимназистова, что она ведет свой род прямиком от нижегородских дворян, никогда не бывших в родстве с евреями. Что имя нашего героя не Айзек, а Валерьян, и что логичнее всего называть его не Айзеком Обломоффым, а Валерьяном Троекуровым, но что он вынужден пользоваться общепринятым именем во избежание возможной (и, добавим, вполне законной!) путаницы. Что родился Айзек вовсе и не в Аркадии, на берегу Черного моря, а в маленьком крымском сельце Соломонове, основанном еще Екатерининскими казаками в дни присоединения Таврии. Что никогда Айзек в Аркадии не проживал, и что все его детские годы, прошедшие здесь, включая и достославную поездку в Ялту с неудачной попыткой самоубийства – это все выдумки неких горе-исследователей, не потрудившихся проверить настоящие факты. Что никогда с революционным евреем Иосифом Айзенштадтом Айзек не встречался, а встречался с революционеркой, тоже еврейкой, по имени Сара Горштейн, которая на время стала его любовницей, и вообще была его первой женщиной в жизни. Что именно под влиянием Сара Горштейн Айзек и начал писать, и даже выдумал впоследствии знаменитый революционный роман «Кровь на снегу», не имеющий к действительности никаких отношений. Что первым в жизни рассказом Айзека была история их с Сарой женитьбы, происходившая в одном из предместий Херсона, названная будто бы «Херсонскими токовищами». Что, наконец, брак с Сарой распался через несколько месяцев, но еврейский быт, экзотика малороссийских еврейских местечек так прочно вошли в жизнь Обломоффа, что он навсегда решился остаться евреем. Что в Москве Айзек действительно посещал занятая в институте, но не в педагогическом, а в архивном, где запах архивной и вообще книжной пыли так прочно вошел в его ноздри и его юношеское сознание, что этот молодой человек не мог стать никем, кроме писателя. Что отец его был вовсе не патологоанатомом, а стоматологом, хотя и имел страсть к садизму, а возможно даже, и к садомазохизму, хотя этот факт на творчество Обломоффа и не повлиял, и все его психологические романы высосаны им из собственного пальца. Что женился он в итоге не на Марте, а на Марии, которая (слава Богу!) тоже имела склонность к шизофрении, как и большинство русских женщин, и, следовательно, кого бы ни выбрал Айзек в спутницы жизни, все они в конечном итоге попали бы в психбольницу. Что псевдо-Мария, жена Обломоффа, написала о нем обширные и пространные мемуары, и именно на основе этих несуществующих мемуаров Карло Загноски пишет свою абсолютно правдивую и абсолютно достоверную книгу.