Вечный sapiens

– Я не думал, что кончится так. И потому был поражен, когда мне сказали, что она внезапно попала в больницу в коме – как раз в те дни, когда стоял вопрос о моем отчислении, на котором она настаивала. У меня был сильнейший стресс тогда. Я ее ненавидел. И вдруг у нее – кома. Совершенно неожиданно! Она была сухощавой, подтянутой и спортивной, следила за собой, никогда не болела, не бюллетенила. И вдруг – неожиданная кома, а через десять дней ей отключают аппарат. Все были просто шокированы, включая меня. А после известия о ее смерти ко мне подошла одна девочка из нашей группы и сказала: «Я знаю, это ты, сука, сделал!» Я отвел глаза, растерянно забормотал, что это вовсе не я, но внутри себя знал – это сделал я… Я даже знал, откуда, из какого места моего тела вырывался тот хвост энергии, который ее убил.

– Откуда?

– Из того же места, куда я втягивал сизый «дым» на станции «Курской» – из середины живота. Это был такой мощный столб «тумана» сантиметров 10 в диаметре, который я усилием воли выдавливал из себя и направлял в ее сторону.

– Надеюсь, ты никого больше в своей жизни не убивал?

– Нет. Я был растерян и напуган. Я знал, что что-то должно было с «немкой» случиться, но не думал, что все закончится так радикально. Я больше никого физически не убивал. Но мне потом удалось убить одну фирму. Не человека, а его контору. Я просто направил этот пучок энергии или тумана из своего живота на эту фирму. Дело в том, что когда я в эту фирму пришел, я ее буквально поднял – после моего прихода прибыль возросла в пять раз. Хозяин фирмы – американец нарадоваться не мог. Но потом туда устроился один узбек… Знаешь, есть такие люди, которые не умеют работать, но мастерски умеют плести интриги. Он за моей спиной начал распускать слухи о том, что я ворую, написал на меня донос хозяину конторы. И тот, вместо того, чтобы выкинуть эту бумажку в корзину, затеял какие-то разборки, хотя дело яйца выеденного не стоило. Короче, мне пришлось оттуда уйти. Обида на этого американца у меня была очень сильная. Очень! Я переживал и на эмоциях снова запустил этот механизм – стал выдавливать из себя туманный «хвост» с мысленным ненавистным посылом к фирме. И в течение года она разорилась. Американец, видимо, почувствовал, что это как-то связано со мной, звонил, извинялся, звал обратно. Но я уже не пошел.

Я побарабанил пальцами по столешнице:

– Значит, столб энергии, говоришь? Из живота? А ты не читал Кастанеду?

– Нет…

А ведь я встретился с загадочной Жанной. С той, которая угадала про кольцо. Представляете? Встретился! Во время одного из ее приездов в Москву. Жанна оказалась худенькой и, естественно, жгучей брюнеткой, как и положено колдуньям. Кто бы сомневался… Я надеялся узнать у нее так много – и не узнал ничего. Уходил я от нее в своем длиннополом кожаном пальто совершенно пустой, без единого ответа на тысячи вопросов.

Она была ни в чем не виновата! Ей это было просто дано. И никакой теории этого у нее не было.

Все началось в детстве. Лет с четырех-пяти Жанна просто видела у людей «дыры». То есть примерно так это воспринималось девочкой – «дыры». Потом она вдруг поняла, что «дыры» – это те места, где у людей болит или просто что-то не в порядке: «Мам, у тебя коленка болит! Давай я поглажу и все пройдет!»

– Причем, поскольку я была ребенком, думала, что все люди – такие, как я, и могут это видеть. Когда узнала, что не все, что я одна такая уродка, была поражена. Выяснилось это в школе, когда я что-то ляпнула, и меня подняли на смех. С тех пор я никому ничего не говорила. Замкнулась. Мне хотелось быть как все. Мне не хотелось ничего «видеть»! Я всегда стеснялась об этом говорить. Это же ненормально! А я всегда старалась быть нормальной девочкой, как все люди. И до сих пор стараюсь, хотя уже смирилась…

Жанна поступила в университет и выучилась на филолога. Специалист по французской литературе. Совершенно «мирная» профессия, не имеющая никакого отношения ни к «видению», ни к, прошу прощения за выражение, «целительству». Но и в университете у нее это упорно подавляемое упрямо вылезало.

– Недавно встретила свою однокашницу, и она мне напомнила: «А ты, Жанна, и в университете к этому делу была склонна – у кого голова болела, всем массаж делала…» А я этого уже не помню – видимо, старалась стереть все это из памяти…

В общем, подавляемое из нее упорно лезло. И, в конце концов, филолог не выдержала, начала читать все, что с этим связано, и, естественно, набралась оккультной терминологии. Теперь из Жанны эти «ауры» и «вибрации» просто сыплются. Но она опять-таки не виновата: никакой иной терминологии вокруг этих дел нет.

– Иногда я вижу, а иногда нет. Я не знаю, как это называется. Аура?

– А что вы, собственно, видите, Жанна?