Вечный ястреб

Сделав знак Диве, Гаэлен пополз дальше на четвереньках. Часовой харкнул и сплюнул, и они на миг застыли на месте. Скоро бивак остался позади. Теперь они поднимались в гору, и соблюдать тишину стало трудней. Гаэлен обливался потом, едва переводя дух. Страх отнимал не меньше сил, чем само путешествие. Дива держалась стойко. Оно и понятно – горянка!

Преодолев крутой склон, Гаэлен посмотрел вниз и тут же припал к земле. Там спали еще около двадцати аэниров, на валуне сидел часовой. Гаэлена он, хвала богам, не заметил. Юноша отполз шагов на тридцать, где рос кустарник, и быстро перевалил через край обрыва. Рендер не отставал от него, Дива передала ему лук и юркнула следом.

За лесом начиналась вторая долина. Видя, что здесь трава растет гуще, Гаэлен слегка воспрянул духом. Жизнь им спас поднявшийся заново ветер.

Рендер метнулся в заросли дрока, и ночь прорезал человеческий вопль. Дива припала на одно колено, отвела к щеке тетиву. Гаэлен с ножом, бросив мешок, скакнул влево. Из травы им навстречу поднялись трое. Одного Дива уложила стрелой в глаз, другого Гаэлен ударил в лицо ногами, третий бросился к лучнице. Она, не успев толком натянуть тетиву, пустила стрелу кое-как – та всего лишь оцарапала аэниру щеку. Враг обрушился на нее, придавил к земле.

– Попалась, сука! – Аэнир примерился ножом к ее горлу, а Рендер вцепился в горло ему самому. Враг слабо махнул рукой, пытаясь ударить собаку, но Рендер уже перегрыз ему глотку.

Гаэлен тем временем пырнул оглушенного противника в спину и полоснул по горлу. Недолгую тишину прервал топот бегущих ног.

Гаэлен мотнул головой Диве, схватил котомку и припустил бегом, забирая к северу. Дива, с луком на левом плече, бежала легко и героически держалась вровень с несущимся во всю прыть Гаэленом.

Они добежали до леса, опередив погоню – теперь нужно было где-то укрыться. Дело осложнялось тем, что Гаэлен в темноте не мог видеть, какие следы они за собой оставляют.

– Пошли-ка им весточку, – распорядился он. Дива пустила стрелу в аэниров и попала кому-то в плечо. Раненый выругался, остальные прижались к земле. Преследователей было всего с десяток, и никто не рвался разыскивать невидимого лучника в темном лесу. – Теперь вперед, – сказал Гаэлен.

Она, еще не отдышавшись, потрясла головой.

– Сейчас… передохну только.

Он всматривался во тьму, опасаясь, как бы кто-нибудь не подобрался к ним сбоку.

– Все, идем, – сказала Дива, и они углубились в лес.

На рассвете Гаэлен решился идти днем, чтобы вечером прийти к Атафоссу. Риск был велик – вражеские отряды могли быть и впереди них, но если отсиживаться и ждать темноты, их определенно нагонят задние. Меньше всего Гаэлену хотелось переживать заново приключения прошлой ночи.

Они пересекли долину, не заметив никаких признаков вражеской засады. Рендер попытался загнать зайца, но упустил и вернулся назад. Они поднялись уже высоко в горы, погони за ними не было, и у обоих на душе стало гораздо легче.

– Ты все время молчишь, Гаэлен, – заметила Дива.

– Да, говорить я не мастак.

– Всегда или только с женщинами?

– С женщинами особенно.

– Вы ведь с Лейном друзья?

– Да.

– Он зовет меня замуж.

Гаэлен промолчал, чувствуя, как внутри затягивается тугой узелок.

– Скажи хоть что-нибудь, горец!

– Да что тут скажешь. Вот если б ты меня спросила о чем-то. Ты знаешь, что я чувствую… что хотел бы… а, черт! Сказано же, не умею я красно говорить. Я с малых лет жил один и мало с кем разговаривал, вот и вырос бирюком. Не думай только, что мне это нравится. Я б с удовольствием острил, чтобы все со смеху покатывались, да не выходит.

– Ты хорош и такой, как есть. – Диве сделалось стыдно. – Прости, я не хотела тебя дразнить.

– Время ты выбрала не совсем подходящее, – признал он с улыбкой.

– Твоя правда. Так ты думаешь, что клан соберется у Атафосса?

– Надеюсь на это.

– Хороший ты, Гаэлен. Очень хороший.

– Рад, что ты так думаешь. Что ж, пойдешь ты за Лейна?

– Нет, – тихо ответила девушка. – У меня другая судьба. Когда я родилась, одна старая лудильщица предсказала, что я стану матерью королей.

– Чудеса, да и только. Каких таких королей?

– У нас в горах их нет, но в дальних странах, сказывают, живут короли и принцы. Один из них должен прийти сюда, и я стану его женой.

– Мне этого не понять. Подумаешь, большое дело – родить короля. А как же любовь, Дива? Как же счастье?

– Конечно, тебе не понять. Ты сирота и еще недавно был вором, хоть твоей вины в этом и нет. А я буду жить во дворце, и мое имя прославится на веки веков.

– Я женился бы на тебе хоть сейчас, – помолчав, сказал Гаэлен, – и жизнь положил бы на то, чтобы сделать тебя счастливой. Я мечтаю об этом с тех пор, как впервые тебя увидел. Вот только дворец я тебе предложить не могу.

Ей вдруг захотелось заключить его в объятия и отказаться от мечты, которую она лелеяла с самого детства, но мечта оказалась сильнее.

– Я люблю тебя, Гаэлен. Говорю это без утайки, но придется тебе подыскать себе другую невесту. – Сказав это, она, к собственному удивлению, почувствовала внутри пустоту и даже испугалась немного.