Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А

Значит, они не хотели возмездия, отказывались от своих слов. Очень тонкий и точный ход: в умы людей заронили подозрения по отношению к Венере и Машине. Когда понадобится, этим можно воспользоваться, раздув из искорки пожар.

На второй странице Госсейн увидел заголовок: «Новостей с Венеры не поступало». Он прочел: «Сегодня утром связаться с Венерой не удалось». Это сообщение подействовало на него угнетающе. Он начал понимать, в какое положение попал: один из пяти миллиардов землян, он теперь мог получить сведения о том, что происходит, только из газет и радиопередач. Он потерял надежду вмешаться в события и что-то в них изменить. Сколько глупостей он совершил! Как это получилось, что в президентском дворце он оказался в ночь убийства? Гилберту Госсейну следовало учесть последствия такого шага, ведь он не умалишенный, чтобы устраивать мелодраматические сцены. А теперь его к Машине даже не подпустят!

Но он ошибся. Никто не остановил его. По безлюдным аллеям парка он шел к Машине. Игры продолжались уже двадцать девять дней, отсеялось около девяноста процентов участников. Он вошел в кабину, прикоснулся к металлическим контактам, чтобы наладить связь, и стал ждать. Приблизительно через полминуты из громкоговорителя прозвучал голос:

— Ситуация определена. Что вы собираетесь делать?

Вопрос ошеломил Госсейна. Он пришел, чтобы получить инструкции, выслушать советы — будущее было таким неясным, что говорить о намерениях было бессмысленно.

— Я растерян, — сказал он. — За короткое время я пережил ощущение смерти. Я, ни на минуту не останавливаясь, пытался предпринять что-нибудь для пользы человечества. И вот внезапно все это оказалось ненужным. Я могу делать, что хочу, моя жизнь в безопасности, я должен зарабатывать себе на жизнь и заниматься другими обычными делами. Единственное, что я планирую сегодня, — это посетить Институт семантики и отыскать доктора Кейра. Ведь жителей Венеры необходимо предупредить о грозящей им беде.

— Они уже знают, — сказала Машина. — Нападение на планету было начато шестнадцать часов назад. В операции участвовало пять тысяч звездолетов с двадцатью пятью миллионами солдат. Они…

— Что? — закричал Госсейн.

— В данный момент, — сказала Машина, — все большие города Венеры захвачены. Первый этап войны завершен.

Руки Госсейна соскользнули с контактов. Он испытал глубочайшее отчаяние, и оно пересилило чувство безмерного уважения к Машине.

— Чудовище! — крикнул он. — Ты их не предупредила!

— Я знаю, — ответил бесстрастный голос, — вы уже слышали об искривителе пространства. Я лишена возможности выступать публично, пока он направлен на мои схемы.

Госсейн удержал новый взрыв негодования и стал слушать дальше.

— Электронные системы искусственного мозга сложны и могут функционировать правильно при соблюдении определенных условий. Поток энергии должен быть прерывистым. Искривитель блокирует некоторые каналы, создает помехи для возникновения очередных импульсов. Таким образом, нарушена моя связь с внешним миром. Я не могу контролировать фотоэлементы, тиратроны, усилители и их нагрузку.

— Да, но ты же разговариваешь со мной! Значит, можешь…

— Могу. Но только с отдельным человеком, — сказала Машина. — Могу использовать свои резервы и сообщить нескольким людям о заговоре. Допустим, я это сделаю. Допустим, что эти люди начнут обвинять правительство. Но прежде чем им поверят, Торсон привезет еще один искривитель — и все будет кончено. Нет, друг мой, любой преступник, имеющий доступ к радио и газетам, за час добьется большего, чем я за год. И пока у меня нет возможности выступить публично, я предпочитаю молчать.

— Но что же делать?

— Я бессильна.

Госсейн почувствовал, что сказано не все.

— Может быть, ты хочешь сказать, что все в моих руках?

— Я не уверена, — ответила Машина, — что вы понимаете, насколько точный анализ ситуации сделал Кренг.

Госсейн вспоминал разговор с Кренгом. Причины, по которым его не собираются убивать…

— Что же? — воскликнул он. — Выходит, я должен покончить с собой?

— Если бы я могла, — торжественно сказала Машина, — вы были бы убиты, как только открыли дверь. Но в мои схемы встроены ограничения, которые позволяют убить человека только при прямом нападении на меня.

Госсейн никак не ждал, что Машина может быть настроена столь враждебно. Он в изумлении сказал:

— Не понимаю. Неужели ты серьезно предлагаешь?..

— Вы выполнили ваше предназначение, — сказал голос Машины, — и должны уступить место третьему, более совершенному Госсейну. Возможно, вам и удалось бы научиться пользоваться дополнительным мозгом. Но времени на это нет. А Госсейн-3 получит эту возможность, как только проснется его сознание.

— Но ведь это смешно. — Госсейн нервничал. — Я не могу стать самоубийцей. — Он с трудом овладел собой. — Почему… почему третий Госсейн должен появиться только после смерти второго?