Вечный день

— Но нам неизвестно, какими запасами они себя обеспечили. И потом, они могли их пополнять. Наверняка ведь у них есть… ну не знаю, приливная энергия, ядерная энергия, так что они вполне могли бы вырабатывать тепло, выращивать урожаи методом гидропоники… — Хоппер умолкла, не зная, что еще сказать.

— Но все это означает…

— Что есть уцелевшие. Господи, Дэвид, уцелевшие… — она невидяще уставилась на отчет. — Поверить не могу, там люди! Или были пятнадцать лет назад. Но они вполне могут по-прежнему жить там. — В комнате вдруг стало жарко. В горле у нее пересохло. А дождь все стучал и стучал по окну.

— Но почему они не выходят на связь?

— А вот это нам неизвестно. Возможно, они предпринимали попытки.

— Господи, неужто они до сих пор живы?

— Если спустя пятнадцать лет после Остановки на Холодной стороне проживали миллионы, то почему бы и нет? — пожала плечами Элен.

— Почему же тогда Давенпорт просто не убил Торна?

— Смотри.

На протяжении разговора она листала бумаги и в самом конце пачки обнаружила листок другого размера, написанный от руки, а не напечатанный, как предыдущие:

Тедди, друг мой!

Я испытываю глубокую печаль, что нам не удастся выполнить нашу задачу вместе. Что ж, однажды ты осознаешь всю несостоятельность своей позиции. Но мы больше не доверяем друг другу, и мне придется продолжать одному. Тем не менее душу мне греют воспоминания о нашей совместной работе. Усилия твои не пропадут втуне.

Наша земля, наш чудесный остров, этот драгоценный камень, — последняя надежда человечества и лучшее место в мире. Мне необходимо совсем немного времени — и, думаю, тебе это известно. Но если ты сейчас нарушишь равновесие, рухнет все наше дело, в то время как я нисколько не сомневаюсь, что способен довести его до конца — несколькими годами упорного труда, вдохновляемый целью, достичь которую мы были благословлены.

Только наша страна достойна существовать дальше. Но, признаюсь, Тедди, она может и не совладать со снимками, что ты мне прислал. И потому я повторяю вновь: позволь мне делать мою работу и оберегать то, чем дорожишь и ты сам.

Горячо любящий тебя, РД

— Так вот почему его уволили, — произнес Дэвид. — И вот почему он не мог никому рассказать.

— Либо он принял позицию Давенпорта, либо не решился на действия, которые могли повлечь за собой хаос в стране.

Она вспомнила лицо Торна, умирающего на больничной койке. Вспомнила, с каким воодушевлением он воспринял ее появление. Ей вдруг стало понятно, каким одиноким он ощущал себя и какую неуверенность в себе испытывал. Целых пятнадцать лет он хранил молчание — из страха или из неуместной преданности старому другу и стране. Однако на закате жизни внезапно понял, как должен поступить, и попытался рассказать об открытии. Фишер не оправдал его ожиданий, и тогда он обратился к ней.

Дэвид вновь пролистал увесистый отчет.

— Тепловая заметность… Предположения, как они обеспечивают себя продовольствием… — он взял одну из фотографий во всю страницу, внимательно рассмотрел ее и вложил обратно в пачку.

— Подожди-ка, — Хоппер вдруг пришла в голову одна мысль. — Кажется, эти сведения проливают свет на твою вчерашнюю новость. На план Давенпорта касательно американцев.

— Ты про сделку? — Дэвид оторвался от бумаг.

— Да. Ты сказал, что она подразумевает передачу Давенпорту… — слова давались ей с трудом. — Американского ядерного оружия.

— И ты полагаешь…

— А для чего еще оно ему нужно? Ты же сам сказал, что стоит Давенпорту заполучить атомную дубинку, и он сможет использовать ее, как только ему вздумается. Он ударит по Холодной стороне!

— Не посмеет. Для этого нужно быть полным психом.

— Вот как? Но всего тридцать лет назад он учинил настоящий неприкрытый геноцид. Наверное, он вел переговоры о ядерном оружии десятилетиями. И все это время с ума сходил от беспокойства, что выжившие на другом полушарии доберутся до нас или что правда всплывет каким-то другим образом.

— А так до нас уже никто не доберется, — подытожил Дэвид.