Вечный бой

"Если попытаются нас раздавить с ходу - первым залпом гранатометчики собьют три машины". Шатров вдруг с сожалением вспомнил, как иногда он на стрельбище спокойно смотрел на гранатометчика, не поразившего цель с первого выстрела, думал: не поразил первой гранатой, попадет второй оценка будет "хорошо". Какое же это, к черту, "хорошо", если вот сейчас он промажет и второго выстрела сделать уже не успеет! Надо обязательно учить солдат, чтобы попадали с первого выстрела!

Бронетранспортеры и танки "противника" приближались. Шатров нашел взглядом Судакова. Тот лежал у куста колючки, упираясь локтем в песок, автомат он положил на руку. "Чтобы не пачкать и легче было потом чистить", - отметил Шатров. Лицо Судакова было, как всегда, скучное, он не чувствовал, да и не хотел поддаваться напряжению боя. "А в бою Судаков царапал бы сейчас ногтями землю, спасаясь от пуль. Лежал бы только потому, что все остаются на месте. А может быть, не выдержал бы - кинулся бежать? Если он трус и паникер - почему меня должна мучить совесть? Наверное, потому, что доля вины в его поведении лежала бы и на мне, - признался себе Шатров. - Да, и я виноват: в мирное время, в спокойной учебной обстановке знал о его пороках, но не принял решительных мер для их искоренения. И если я это не сделал, значит, тоже плохо выполнил свои обязанности, потому что это моя работа, мой служебный долг". Шатров взглянул еще раз на Судакова и, мысленно обращаясь к нему, сказал: "Ну подожди! Я из тебя сделаю человека! Чего бы это мне ни стоило!"

Бронетранспортеры и танки "противника" внезапно остановились всем развернутым строем и стояли, рокоча моторами, будто высматривали, кого давить. Из одной машины выпрыгнул посредник с белой повязкой. Это, конечно, он приказал остановиться, чтобы не произошло беды. Бой боем, но нельзя же без должной предосторожности пускать танки и бронетранспортеры на неокопавшихся людей.

Посредник, незнакомый Шатрову капитан, пыльный, как и все, выслушал доклад лейтенанта о принятом решении, оценил боевой порядок взвода, посмотрел на суровые лица солдат, приникших к оружию, и сказал Шатрову:

- Ваш взвод удержал занимаемую позицию, контр, атака приостановлена.

Офицер побежал назад, и Шатров слышал, как он на ходу крикнул командиру роты "противника":

- Два ваших бронетранспортера подбиты из гранатомета, по роте сильный пулеметный и автоматный огонь.

- Решил подавить "противника" огнем и продолжать атаку, - хриплым голосом тут же ответил посреднику офицер "противника" из бронетранспортера.

- Еще один бронетранспортер загорелся, - холодно сказал посредник.

- А, черт бы его побрал! - выругался командир и недовольно сообщил посреднику: - Организую обход этой высоты слева.

- Вы делайте, товарищ капитан, практически, или я вам выведу еще несколько машин из строя, - строго сказал посредник.

Дальнейший разговор Шатрову не был слышен. Посредник сел в машину.

Бронетранспортеры, рыча, принялись разворачиваться, направляясь для обхода слева.

Шатров оглянулся. Рота Зайнуллина успела ударить во фланг головной заставе "противника". Дело сделано! Шатров задачу выполнил - он добыл несколько секунд, которые были необходимы Зайнуллину. Теперь у всего батальона руки свободны!

5

Батальон майора Углова смял передовые подразделения "противника".

Шатров огляделся. За его спиной гудела армада главных сил полка, она огромной железной волной неслась во фланг "противнику".

Шатров просто ахнул: "Когда они успели развернуться и построиться в такой боевой порядок! Совсем недавно главные силы были где-то далеко позади. И вот они тут как тут! Это Кандыбин сделал". Алексей представил себе лицо полковника: коричневое от загара, лучики острых морщин у глаз, резко выделяющаяся седина на фоне темно-зеленой полевой фуражки, сосредоточенные, строгие глаза. Суров и строг полковник. Алексей понимал: без суровости и требовательности нельзя. Иначе не будет вот этой быстроты исполнительности и монолитности. В том, что главные силы упредили в развертывании "противника" и ударят во фланг, была, конечно, заслуга и его - Шатрова. Но все это происходило в жаркой пыльной суматохе, и командир полка даже, наверное, не знает, чей взвод отличился.

Встречный бой длился недолго. Руководитель учений оценил быстроту и напористость действий полка Кандыбина - дал ему успех. "Противник" вынужден был отходить. А полк Кандыбина кинулся в преследование.

Опять мчатся колонны. Клубится густая горячая пыль. Отяжелела голова от бессонницы, нервного напряжения и постоянного стука металлического кузова бронетранспортера. Ноет тело от многодневной тряски. Болят кости. Затекли, окаменели мышцы. Но расслабляться, поддаваться усталости нельзя!