Вечный бой

- На водопровод звонили?

- Звонил.

- Ну?

- Говорят, нет воды.

Это случалось не впервые. Летом городок всегда страдал от безводья. Реки здесь нет, родников тоже нет. Город питали водой две скважины, пробуренные недалеко в горах. Но и скважины эти, будучи неглубокими, в самые жаркие месяцы иссякали.

- Сейчас приеду, - сказал Кандыбин и стал одеваться.

Подъехав к штабу, он увидел три темных силуэта: толстый, круглый подполковник Торопов; тонкий и длинный - начальник продовольственной службы капитан Щеглов; маленький, кряжистый - заведующий столовой старшина-сверхсрочник Тимченко.

Поздоровавшись, полковник коротко приказал:

- Вы со мной.

Грузный Торопов полез в машину.

- Вы разбудите начальника военторга, узнайте, сколько у него на складе бутылок минеральной воды.

Щеглов стукнул каблуками и пошел в штаб.

- Вы пройдите по умывальням и посмотрите, где сколько в бочках воды, вернусь - доложите.

Старшина сказал "Есть!" и быстро пошел в сторону казарм.

- На водопровод, - сказал Кандыбин шоферу.

В армейской жизни может случиться все - срываются занятия, не подвезут вовремя обмундирование, перенесут совещание, отложат лекцию, отменят киносеанс, только одно здесь произойти не может - солдат никогда и ни при каких обстоятельствах не будет оставлен без пищи. Вот и сейчас, отправляясь на водопровод, Кандыбин уже готовился к самым крайним мерам: не окажется воды на головном сооружении, завтрак можно будет приготовить, собрав воду из металлических бочек и емкостей, приспособленных для набора воды в умывальни. Если и там она кончилась, придется прибегнуть к такой необычной мере, сварить кашу на боржоме или нарзане. Кандыбин не раз уже сам умывался дома минеральной водой и кипятил чай из солоноватой "Арзни".

Головное сооружение водопровода находилось за городом. Оно было обнесено высокой стеной. Оставив машину у ворот, офицеры пошли к дежурному. Дежурил высокий, стройный Берды Клычев, молодой, но уже с особой туркменской бородкой, которая растет лишь под скулами и похожа на приклеенную. Он знал офицеров, не раз встречались. Клычев повел приехавших вдоль сооружений, виновато говоря:

- Чего будем делать - нэт вода! Дождь нэт, зем ля сухой, вода нэт.

Бетонированные отстойники зияли огромными пустыми чашами. Только на дне блестели остатки воды - уровень ее был ниже черных отверстий труб, по которым вода должна вытекать из бассейнов.

- Может быть, резерв какой-нибудь есть, хотя бы немного, солдатам пищу приготовить нужно, - сказал мрачный Кандыбин.

- Резерв был. Тоже кончал. Пока резерв раздавал, думал, другой бассейн полный станет. А он не наполнился. Теперь нигде вода нэт. Через сутки будем пускать. Наберем одна котлован - дадим, потом опять сутки собирать будем.

- Тогда разрешите, мы насосом накачаем ту, что ниже уровня осталась. Водовозку подгоним прямо к берегу и накачаем, - попросил Торопов и добавил: - Нельзя солдат голодными оставлять.

Клычев задумался. Отстойники водопровода - святая святых, сюда не только машину - человека постороннего нельзя впускать. Но военных Клычев знал хорошо, их в городе все уважали. И он тоже уважал. Очень хотел помочь им, но нельзя было нарушать инструкцию.

Проще всего сказать "нет". Он был бы прав и поступил бы, как положено по должности. Но Клычев был туркмен, он знал цену воде. Когда дело касается воды, ответить просто отказом нельзя. Вода нужна людям, если ее не дать, будет тем людям очень плохо. Клычев решил:

- Пусть приезжает водовозка. Один раз дам вода. Другой раз директором договаривайся. Другой дежурный не пустит.

Возвращаясь в полк, Кандыбин и Торопов молчали. Оба думали, как быть дальше. В столовую для приготовления пищи воду придется возить, выкачивая ее насосом. Об этом можно договориться с райисполкомом. Ради солдат местные руководители пойдут на такую крайнюю меру. А как быть с офицерами, с их семьями? Кандыбин отчетливо представил дома офицеров, ярко белеющие под палящим солнцем. Ни деревца, ни кустика вокруг - сколько раз пробовали сажать, все выгорает. И в этих голых домах женщины и дети. Даже день прожить в таких домах без воды - пытка. Женщины будут приходить в штаб, спрашивать: что случилось? Одни будут слушать объяснение спокойно, поймут, почему временно нет воды. Другие станут тяжело вздыхать, может, даже поплачут: "Мы-то ладно, а как быть с детьми?" Кое-кто может истерику закатить: "Дожили, воды не хватает! Начальнички! Куда же вы раньше смотрели! Мы будем жаловаться!"

Есть и такие. Жара и жажда изматывают людей, толкают на крайности. "Будут жаловаться - это неплохо: может быть, скорее пробурят третью скважину", - невесело думал Кандыбин.

В полку Кандыбина встретил Ячменев, у него уже были все сведения, которые командир поручил подготовить начпроду и заведующему столовой.