Вечный бой

— Звучит разумно, — признался он. — В таком случае он сильно рисковал. И все же точно мы ничего о нем сказать не можем.

В темноте Кенлон живо взглянул на своего капитана. Он всегда считал Джонса-Гордона всего лишь преуспевающим бизнесменом, которого случайно занесло в Аннаполис.[2]

Но его оценка способностей капитана субмарины резко возросла во время похода. Вот и сейчас могло показаться, что Джонс-Гордон задал глупый вопрос. Однако это было не так — ведь командир должен сделать абсолютно все, чтобы обеспечить безопасность своего корабля. Он должен следить за тем, чтобы потенциальный противник не мог получить никакой информации ни о корабле и его экипаже, ни о местонахождении подводной лодки.

— У вас есть предложения? — спросил Джонс-Гордон.

Кенлон пожал плечами:

— Мы должны снять эту лампу. Это сейчас самое главное. Считаю также, что на ночь нужно выставить часовых на палубе… Хорошо бы захватить эту тварь живой. В противном случае, — он скривил губы, — нам лучше и не заикаться о том, что мы видели.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, лейтенант. Я… — капитан-лейтенант оборвал себя на полуслове и резко окликнул: — В чем дело, Мансон?

— Пейли просит передать, сэр, что паяльная лампа не берет ни эту штуку, ни сталь вокруг нее. Он говорит, что железо не плавится, и спрашивает, что ему делать дальше.

«Хороший вопрос», — мрачно подумал Кенлон.

— Мистер Кенлон.

Моряк вздрогнул от неожиданности и смутился, что не слышал, как капитан-лейтенант вылез из люка.

— Да, сэр?

Джонс-Гордон шагнул вперед и оперся на перила ограждения.

— Я думал над вашим советом, Билл, вытащить на палубу пушку и сбить этот прибор с борта, — тихо проговорил он. — Мой ответ — нет. И вот почему, — капитан-лейтенант выдержал многозначительную паузу.

Кенлон молча ждал.

— Мы не можем рисковать «Морским змеем». Необходимо сделать все возможное, чтобы вернуться на базу на целом корабле. И все же не укладывается в голове то, что здесь произошло. Только подумайте — крылатый человек!

Кенлон уже час обдумывал случившееся, не осмеливаясь предложить свои соображения. Он просто не знал, что следует предпринять, поэтому ничего не сказал, но снова почувствовал уважение к своему командиру, который, очевидно, обдумал ситуацию настолько, что принял определенное решение.

— Билл, я хочу, чтобы вы хорошенько подумали, — может быть, по возвращении на базу нам придется дать показания о том, что мы видели. Нам должны поверить; я в этом уверен. Если трое из четверых старших офицеров субмарины заявят, что они видели эту тварь, вряд ли командование решит, что у нас у всех одновременно поехала крыша.

— Что ж, возможно. Но, скорее всего, когда мы вернемся с этой кастрюлей, приваренной к борту, наше объяснение примут и так. Знаете, что будет? Ученые начнут бомбардировать вас из всех орудий. Нас станут всячески третировать, выставляя этакими заурядными служаками без искры воображения, вконец отупевшими от службы. Все это, конечно, скоро прекратится, поскольку командование флотом встанет на нашу защиту и заявит, что мы поступили правильно, позаботившись о безопасности судна. Время от времени в воскресных приложениях газет будут появляться статьи о крылатом человеке, — статьи, осуждающие действия капитан-лейтенанта Джонса-Гордона. Вот ваш и наш удел. А потом, когда разговор зайдет о повышении, командование флотом обойдет нас всех без всякого на то основания. Картина не слишком приятная, да, сэр?

— Она полностью совпадает с той, которую и я себе представил, — проворчал капитан-лейтенант. — Кенлон, мы должны поймать этого парня. По правде говоря, я не думаю, что это будет уж очень опасно. Ребята принесут какие-нибудь сети, а я организую так, чтобы…

С кормы раздался громкий крик; затем выстрел; а лотом небо над рубкой потемнело. Огромные крылья, захлопавшие над головами моряков, подняли вихрь ветра. Райхарт дико закричал, а потом раздался рык капитан-лейтенанта:

— Все к оружию!

В следующий миг человек-птица оказался у них в руках. Вряд ли это можно было назвать славной победой. Он приземлился рядом с часовыми, и те скопом набросились на него с безумной яростью. Кенлон уцепился за его крыло, отчаянно стараясь удержать чудовище и не дать ему подняться в воздух.

Но странное создание даже и не пыталось это сделать.

К ним уже бежали матросы с сетями. Крылатого человека быстро скрутили и спустили в люк, а потом…

Кенлон с Райхартом остались одни. Офицер окликнул часового на палубе:

— Что случилось, Джонстон? Почему ты стрелял?

— Я увидел, что он висит у кормы, сэр.

— Что? — воскликнул Кенлон.

— Я не знаю, сколько времени он там пробыл, сэр.

Похолодев, Кенлон побежал на корму, освещая дорогу карманным фонарем. Похоже, произошло именно то, чего он так опасался. Там внизу, у самой ватерлинии прикрепленная к выпуклому боку кормы, висела точная копия первого «радиопередатчика».

Глава 3