Вечность и Тлен

Сглотнув, я опустила взгляд под ноги. Моран был прав, я сама недавно призналась себе в том, что меня тревожило то, насколько мы близки. Но я не ожидала, что он тоже разглядит мои опасения.

– Но если я не желаю говорить об этом, зачем спрашивать?

Люций хитро усмехнулся.

– Ответ прост. Мне показалось, это как-то связано со мной.

– Бред. – Я промедлила всего на мгновение, но это стало роковой ошибкой. Я солгала, и Моран это понял. Моё лицо помрачнело, отражая вопрос, промелькнувший в голове: «С каких пор ложь стала даваться мне так легко?» Взгляд Люция же смягчился в ответ на моё смятение.

– Знаешь, если мы не пойдём прямо сейчас, то точно опоздаем. – Он положил руки на мои плечи, разворачивая лицом к коридору. – Ты как думаешь, нам попадётся что-то редкое? Я слышал от Розали, что на этом занятии в прошлом году они набрали лишь одни листья тёмного туласи и что-то предположительно съедобное, но на практике им так не показалось.

– Отравились? – инстинктивно спросила я, всё ещё находясь в растерянности.

– Нет. Но животы у них крутило, – выдал Люций весело, продолжая направлять меня к выходу и ведя себя как ни в чём не бывало.

Мы не опоздали, появившись почти одновременно с наставником. Даэв в сиреневых одеждах держал в руках плетёную корзину. В отличие от многих других врачевателей учитель был выходцем не из ордена Вечной Зелени, а из малочисленного ордена Драгоценной Звезды, который расположился на территории Феросии на Северо-Западном побережье. В их ордене с даром врачевателя рождались немного чаще, чем в остальных, не считая уже упомянутого ордена Вечной Зелени, в котором едва ли не каждый даэв обладал хотя бы малыми способностями к лечению.

Главное отличие врачевателей от остальных заключалось в том, что они своим даром могли почувствовать, в какой части тела таится болезнь, умели заживлять мелкие раны и задерживать распространение отравы ревенантов по телу до принятия лекарства. По-настоящему одарённые врачеватели распознавали характер веществ. Даже видя впервые растение, они наверняка знали, могло ли оно пригодиться в лечебных практиках. Но последними владели единицы, а подавляющему числу приходилось полагаться только на знания. Как остальные даэвы ещё с молодых лет брались за меч, так и врачеватели начинали изучение трав, ещё будучи детьми. В Академии Снов нам преподавали лишь азы – самые часто встречаемые лечебные и съедобные растения, которые могли попасться во время охоты и принести пользу.

Следуя за наставником с небольшими походными котомками за плечами, мы двинулись в путь, всё дальше отходя от теневой и светлой башен. Мы покидали территорию Академии Снов в противоположном от двух дубов направлении. На этой стороне границу Академии Снов венчали многовековые ели. Они почти сразу заканчивались, сменяясь обычными лиственными деревьями, часть из которых сбрасывали листву зимой и теперь выделялись пронзительно яркой зеленью.

– Смотрите под ноги, ищите знакомые растения, – предупредил Лавр, тоже исполняя собственное наставление и опустив взор к земле. – Мы дойдём до Великого Бадьяна ближе к вечеру, там перекусим, выпьем чаю из собранных трав и отправимся обратно. Если идти будем быстро, то вернёмся после полуночи, – проинструктировал он, прежде чем мы окончательно ступили за пределы магической защиты Академии Снов.

День царил ясный и безоблачный. Хотя листики растений всё ещё покрывала утренняя роса. Я долгое время не могла сосредоточиться на занятии. Невидящим взглядом бродя по земле, задумавшись, я едва не наступила на маленький куст светлого туласи, ещё не успевшего разрастись. Меня остановила Айвен, схватившая за плечо.

– Сара, – сказала она удивлённо. – Ты не видишь?

Я моргнула, лишь тогда узнавая светлые листья. Подруга склонилась, чтобы отломить несколько веточек.

– Задумалась, – отозвалась, последовав её примеру. Туласи не был редкостью вблизи академии. Даже на самой территории учебного заведения в оранжерее росло несколько грядок, но только светлого вида, который являлся одним из главных ингредиентов мази и зелья от яда ревенантов. Тёмный же имел успокаивающее действие на теневых даэвов и использовался в медитациях, да и порождения тьмы почему-то поедали его. Причина этого до сих пор оставалась загадкой.

– О чём? – спросила Айвен, бросив на меня косой взор.

Я помедлила, отыскав взором Морана. Теневой див находился на расстоянии нескольких метров, и его спина едва проглядывалась из-за стволов деревьев.

– Должно быть, это как-то касается того, чем вы занимаетесь по ночам у тебя в комнате? – прошептала вдруг Айвен.

– Что? – Если бы на ясном небе сверкнула молния, казалось, я бы удивилась и того меньше.

– Сара… Я тебя умоляю. – Она закатила глаза. – Наши комнаты рядом, думаешь, ты бы за полгода не заметила, если бы у меня регулярно бывали тайные гости? И этот белый ворон… Поначалу я думала, мне привиделось, но Флёр рассказала, как видела его в Гренере, а он принадлежит Люцию. – Она распрямилась и пробормотала себе под нос: – Да и глава Северного ордена использует этот вид птиц. Всё стало слишком очевидно.