Вечная жизнь Смерти

По оси космограда, соединяя оба его полюса, протянулась черная облачная полоса. Искин «Ореола» выделил на изображении прямоугольный участок и увеличил его. Открылось новое окно. Чэн Синь с АА остолбенели: черное облако состояло из людей, плавающих в середине космограда! Некоторые из них сбились в кучки, другие взялись за руки, образовав цепь, но большинство летали поодиночке. Все носили шлемы и костюмы, целиком закрывающие тело, — скорее всего, космические скафандры (уже в предыдущее свое бодрствование Чэн Синь затруднялась отличить будничную одежду от скафандра). Судя по виду, каждый человек запасся комплектом жизнеобеспечения: одни носили его в ранце на спине, другие просто держали в руке. Щитки шлемов у многих были подняты, к тому же Чэн Синь видела, что в городе веет легкий ветерок; значит, там пока еще сохранялась пригодная для дыхания атмосфера. Особенно многочисленные группы собрались вокруг солнц — видимо, людям хотелось не только больше света, но и тепла. Однако холодное сияние термоядерных солнц никого не могло согреть. Серебристые лучи, пробиваясь сквозь бреши в толпе, усеивали окружающий город мельтешащими тенями.

Согласно искину «Ореола», из шести миллионов обитателей половина покинула убежище на космолетах. Остальные три миллиона... Одним просто не на чем было бежать, другие — их было большинство — понимали, что любая попытка спастись безнадежна. Даже если какие-то корабли и сумеют чудесным образом вырваться из зоны коллапса и выйти в открытый космос, то что с того? На большинстве из них отсутствует замкнутая экосистема, а значит, долго они не протянут. Доступ к звездолетам, способным выдержать бесконечно долгий полет в космосе, по-прежнему оставался привилегией очень немногих.

Поэтому люди предпочли ждать конца в месте, которое считали родным домом.

Звук в инфоокне выключен не был, но Чэн Синь ничего не слышала. Людское облако и весь город хранили пугающее молчание. Все глаза были устремлены в одну точку. Та часть города ничем не выделялась среди прочих: лабиринт улиц да ряды домов, как везде. Все ждали. В водянистом, холодном лунном свете лица людей казались бледными, как у призраков. Это зрелище напомнило Чэн Синь кровавый рассвет в Австралии 126 лет назад. Тогда ей казалось, что она смотрит на муравейник; и сейчас черное людское облако было подобно плывущему в воздухе рою летучих муравьев.

Где-то в глубине облака раздался крик. Сияющая точка появилась на городском экваторе, в том самом месте, куда все так пристально смотрели. Словно в крыше темного дома образовалась маленькая дырочка, в которую проникли солнечные лучи.

Именно в этом месте Европа VI пришла в соприкосновение с двумерным пространством.

Свечение быстро усиливалось, отверстие превратилось в горящий овал. Исходящий из него свет, разрезанный высокими городскими строениями на множество толстых и тонких лучей, озарил человеческое облако. Космоград напоминал огромный корабль, в днище которого образовалась пробоина, и теперь корабль тонул в море без глубины. Плоскость поднималась, как вода, и все, что приходило с ней в контакт, тотчас же становилось двумерным. Группы зданий подсекались ею, и их проекция в двумерном пространстве растекалась по плоскости. Поскольку сечение города было лишь малой частью всего сплющившегося убежища, большинство двумерных зданий распространились за оболочку космограда. Поднимающаяся и расширяющаяся плоскость напоминала огромный калейдоскоп: переливающиеся изумительными красками сложные тонкие узоры, едва проявившись, тут же разбегались в разные стороны, словно многоцветные фантастические звери. Так как в городе все еще сохранялся воздух, можно было слышать звуки, с которыми трехмерный мир схлопывался в два измерения — хруст, скрежет, треск, — словно город был отлит из хрусталя, и теперь его раскатывал в лепешку гигантский каток.

Плоскость наступала, и люди, висящие в воздухе, начали пятиться от нее; облако превратилось в занавес, который тянула вверх невидимая рука. Эта сцена напомнила Чэн Синь увиденную ею однажды огромную стаю птиц. Стая казалась единым организмом, слаженно меняющим направление полета в сумеречном небе.