Вечная жизнь Смерти

Следующей остановкой был космоград Европа IV, сконструированный в обычной овальной форме. Его отличительной чертой являлось отсутствие общего искусственного солнца. Каждый округ имел свое миниатюрное светило, и все эти солнышки висели на высоте от двух до трех сотен метров. Преимущество такого способа освещения состояло в том, что зона невесомости использовалась более эффективно. Вдоль оси Европы IV располагалось одно здание, самое длинное — или, если хотите, самое высокое — в Мире Убежищ. Насчитывая в длину сорок километров, оно соединяло северный и южный полюсы города. Поскольку в здании царила невесомость, его по большей части использовали в качестве космопорта и коммерческого развлекательного центра.

Среди всех космоградов Европа IV имела наименьшее население — всего лишь 4,5 миллиона человек. Это был самый зажиточный из городов Мира Убежищ. Изысканные дома, освещенные крохотными солнышками, очаровали Чэн Синь. При каждом доме имелся собственный бассейн, некоторые здания были окружены обширными лужайками. В безмятежной морской дали белели изящные паруса, а на берегу сидели люди и удили рыбу — просто так, ради удовольствия. Мимо медленно проплыла яхта — такая же роскошная, как яхты на старой Земле. На борту шла вечеринка с живой музыкой. Чэн Синь поразилась: и такую жизнь, оказывается, можно перенести за восемьсот миллионов километров от Земли, в тень Юпитера!

* * *

Океания I оказалась полной противоположностью Европе IV. Этот город был построен первым из всех запланированных и, как и Северная Америка I, представлял собой сферу. В отличие от остальных юпитерианских городов, Океания I являлась спутником Юпитера.

На начальной стадии проекта в Океании I жили миллионы рабочих-строителей. Потом это убежище обратили в склад стройматериалов. Позже, когда выявились многочисленные недостатки этого самого раннего, экспериментального города, обитатели покинули его. Но когда переселение в Мир Убежищ завершилось, люди вновь пришли сюда и основали новый город, с правительством и полицией. Однако власти поддерживали только самую необходимую общественную инфраструктуру, а народ по большей части жил как вздумается. Океания I был единственным космоградом, в котором иммигранты могли поселиться, не спрашивая разрешения. Большинство жителей составляли безработные, бродяги, нищие, по разным причинам выпавшие из системы социальной защиты, да всякого рода богема. Впоследствии город стал рассадником экстремистских политических организаций.

У Океании I не было ни маневровых двигателей, ни искусственного солнца. Она также не вращалась вокруг собственной оси, поэтому здесь все реяло в невесомости.

Войдя в город, Чэн Синь словно окунулась в волшебный мир. Создавалось впечатление, будто некогда процветающий, а затем разрушенный город разом утратил силу тяжести и вознесся в воздух. Океания I была городом вечной ночи, энергию для освещения поставляли домовые ядерные батареи. Сказочная картина: город, полный блуждающих огней...

Основная часть городских построек представляла собой просто хибары, кое-как слепленные из бросовых стройматериалов. Поскольку здесь не существовало ни верха, ни низа, хижины, как правило, были кубической формы с окнами (которые также служили дверями) на всех шести гранях. Некоторые имели форму шара, что давало свои преимущества: они были более прочными, а это немаловажно, когда парящие в воздухе строения то и дело сталкиваются друг с другом.

В Океании I не существовало такого понятия, как «землевладение», потому что все постройки летали как придется, без привязки к определенной местности. В принципе, любой житель имел право на любое место в городе. Здесь обитало множество бездомных, у которых не было даже хибар. Все их пожитки умещались в одной большой сетчатой сумке (чтобы не разлетелись в разные стороны), и бездомные кочевали с места на место со всем своим имуществом.

Транспортная система тоже была проста: ни автомобилей, ни подвешенных в невесомости канатных дорог, ни персональных маневровых движков. Обитатели Океании I передвигались, отталкиваясь руками или ногами от строений. Поскольку хибары были напиханы довольно густо, этаким способом вполне можно было добраться куда угодно, вот только требовал он изрядной ловкости. Местные жители, летающие среди парящих в воздухе халуп, напоминали Чэн Синь гиббонов в джунглях, легко перепрыгивающих с ветки на ветку.

Они с Цао Бинем подплыли к группе бродяг, собравшихся вокруг костра. В любом другом космограде открытый огонь находился под запретом. Топливом, судя по виду, служил какой-то горючий стройматериал. В невесомости пламя не поднималось вверх, а образовывало огненный шар, парящий на одном месте.

Бродяги пили — да как! Пойло вытряхивалось из бутылок, отчего шарики жидкости начинали парить в воздухе, а мужики в лохмотьях и с небритыми физиономиями хватали их прямо ртом и заглатывали. Одного из гуляк стошнило, и блевотина, вылетев изо рта, отбросила его назад; пьянчужка полетел, кувыркаясь и сквернословя.