Вечная жизнь. (Сборник)

Во-вторых, Пенче лишится монополии. Фарр вспомнил его лицо: хрящевый нос, глаза, словно заключенные в стеклянные окошки в стенке доменной печи. Фарр инстинктивно понял позицию Пенче.

Это была интересная борьба. Пенче, возможно, недоучел проницательность мозга исциков, фанатического усердия, с которым они защищают свое добро. Исцики, вероятно, недооценили денежного могущества Пенче и гениальности земных технологов. Древний парадокс: неистощимая сила и несокрушимый объект.

«И я, — подумал Фарр, — и я между ними. Если я не выскочу, меня, очень может быть, раздавят... — Он задумчиво отхлебнул глоток пива, — если бы я знал точно, что происходит. Если бы я знал, как ухитрился сюда впутаться, и если бы нашел способ выскочить. Еще бы — я обладаю такой силой! Или так кажется?»

Фарр опять потребовал пива. Внезапно он резко обернулся и оглядел бар. Никто не пришел, чтобы следить за ним. Фарр взял кружку и отправился к столику в темном углу.

Вовлеченность Фарра начала проявляться с момента набега теордов на Тинери. Фарр возбуждал подозрения исциков: они арестовали его. Он делил заключение с выжившим теордом. Но по полости корня исцики пустили гипнотический газ. Исцики наверняка изучили его вдоль и поперек, изнутри и снаружи, разум и тело. Если бы он был соучастником, они бы узнали это. Если бы он прятал при себе побеги или семя, они бы узнали это.

Что они сделали на самом деле? Его освободили, ему облегчили возвращение на Землю. Он был приманкой, живцом.

А на борту «Андрея Саймака» — что это все значило? Предположим, что Эндервью были агентами Пенче. Предположим, они поняли опасность, которую представляет Фарр, и решили убить его? А как насчет Пола Бенгстона? Возможно, его функции заключались в том, чтобы он шпионил за ними обоими. Он убил Эндервью, защищая интересы Пенче, либо чтобы завладеть большим куском добычи. Он провалился. Теперь он под охраной специальной бригады.

Выстроившаяся картина была предположительной, умозрительной, но приводила к логическому заключению: К. Пенче организовал налет на Тинери. Пенче принадлежал металлический крот, который на глубине тысячи ста футов разрушила затем металлическая оса. Налет едва не увенчался успехом. У исциков, должно быть, тряслись поджилки. Они теперь без передышки будут вылавливать организаторов налета. Несколько смертей не значат ничего. Деньги не значат ничего. Эйли Фарр не значит ничего...

Легкий холодок пробежал по спине.

Очаровательная блондинка в сером наряде из блестящей кожи задержалась возле столика.

— Эй, Чарли! — Ее волосы были рассыпаны по плечам. — Ты что такой унылый? — И она упала в кресло рядом с ним.

Мысли Фарра забрели уже на опасную территорию, а появление девушки его испугало. Он смГотрел на нее, и не единый мускул на его лице не пошевелился. Прошло пять, затем десять секунд.

Она заставила себя рассмеяться и поежилась в кресле:

— Ты выглядишь так, словно таскаешь в своей голове все беды мира.

Фарр осторожно поставил пиво на стол.

— Пытаюсь выбрать лошадь... — сказал он.

— В такой духоте? — Взяв сигарету, она приблизилась к нему. — Дай огоньку.

Фарр прикурил сигарету, рассматривая девушку и, стараясь поймать ее на фальши или на нетипичной реакции. Он не заметил, как она вошла, он не видел, чтобы где-нибудь на столе остался ее недопитый бокал.

— Со мной можно разговаривать за выпивку, — беззаботно прощебетала она.

— А о чем мы будем говорить, когда я куплю тебе выпивку?

Она смотрела в сторону, избегая встретиться с ним взглядом.

— Я думаю... я думаю, что это тебе решать.

Фарр еще более резко спросил:

— Сколько?

Она покраснела, все еще глядя в противоположную стену бара, затем заволновалась:

— Я думаю, что ты ошибся. Я думаю, я ошиблась... я думала, ты будешь так добр, что угостишь меня...

Фарр весело спросил:

— Ты работаешь на бар? На должности?

— Конечно, — ответила она едва ли агрессивно. — Это отличный способ провести вечер. Иногда встречаешь хорошего парня... Что у тебя с головой? — Она подалась вперед,- взглядываясь. — Кто-нибудь стукнул?

— Если я расскажу тебе, где раздобыл этот шрам, ты все равно не поверишь.

— Валяй, попытайся.

— Некоторые люди на мне помешались. Они подвели меня к дереву и втолкнули внутрь. Я падал в корень две или три сотни футов. По пути я и расцарапал голову.

Девушка смотрела на него искоса, губы растянулись в кривую улыбку:

— А на дне ты повстречал маленьких зеленых человечков с розовыми фонариками. И большого белого пушистого кролика.

— Я же тебе говорил...

Она наклонилась к его виску:

— Тебе очень идут длинные серые волосы.

— Я их надеюсь сохранить, — сказал Фарр, убирая голову.

— Успокойся! — Она холодно смотрела на него. — Ты что, спешишь? Хочешь я расскажу тебе историю своей жизни?

— Одну минутку. — Он встал и направился к бармену. — Видите блондинку за моим столиком?

Бармен взглянул.

— И что?

— Она часто здесь болтается?

— Впервые в жизни вижу.

— А разве она не работает у вас на должности?

— Брат, я же тебе сказал. Я вижу ее впервые в жизни.

— Благодарю.

Фарр вернулся к столу. Девушка молчала. Фарр пристально посмотрел на нее.

— Ну? — буркнула она.