Вечная ночь

— Миссис Бетани далеко не дура. — Он не отводил глаз от окна. Пролетающие мимо фонари окрашивали его мягким голубоватым светом и снова исчезали, оставляя нас в темноте. — Да, возможно, они решили выследить меня в городе. Но она могла сообразить, что я собираюсь уехать на автобусе. А если так, то охотничья свора будет поджидать меня на эстакаде. Они прыгнут сверху на автобус, вытащат меня наружу, и объяснять все это пассажирам будут уже копы.

— Они этого не сделают!

— Чтобы остановить охотника из Черного Креста? Можешь даже не сомневаться.

— Если ты в этом самом Черном Кресте, то зачем поступил в академию «Вечная ночь»?

— Меня прислали, чтобы внедриться в школу. Это мое задание. От заданий Черного Креста не отказываются. Ты или их выполняешь, или погибаешь при попытке выполнить.

Хмурая уверенность, с которой Лукас это сказал, испугала меня сильнее, чем любые новые сведения о вампирах.

— И вы только что узнали об этой школе?

— Черный Крест знает о том, что такое «Вечная ночь», почти с самого ее основания. Такие места, где живут вампиры...

— Где живем мы!

— Ну, не важно. В таких местах от вампиров меньше всего вреда. Никто не хочет устраивать сцен или внушать подозрения живущим рядом людям; в таких местах вампиры всегда держат себя в руках. Они не охотятся и не устраивают неприятностей. Если бы вампиры всегда вели себя так, не было бы нужды в Черном Кресте.

— Большинство вампиров не охотятся, — настаивала я.

В этот момент автобус подпрыгнул на яме, мы дернулись, и я от страха громко ахнула. Лукас положил мне руку на колено, по-прежнему глядя в окно. Мы уже почти выехали из Ривертона, с каждой секундой приближаясь к эстакаде.

— Помнишь, что ты сказала мне в антикварной лавке? — пробормотал он. — «Расскажи это Эрику». Вот он чертовски точно охотился на Ракель.

Ну как заставить его понять? Я подумала и выбрала подходящий пример.

— Ты любишь гамбургеры, так?

— Бьянка, ну серьезно, пора бы научиться выбирать подходящее время для светской беседы! За обедом — да. За пять минут до засады вампиров — нет.

— Выслушай меня. Ты станешь есть гамбургер, если существует вероятность того, что он ударит тебя в нос?

— Как это, интересно, гамбургер может ударить меня в нос?

— Просто представь, что может. — Не было времени спорить о метафоре. — Будешь его есть? Или предпочтешь что-нибудь другое?

Лукас пару секунд подумал:

— Если отбросить странность гамбургера, который может на тебя напасть (то есть отбросить очень большую странность), — нет. Вероятно, не буду.

— Вот поэтому большинство вампиров и не нападают на людей. Люди могут дать сдачи. Закричать. Или позвонить «девять-один-один» по мобильнику. Или их вырвет. Так или иначе, люди могут причинить множество неприятностей. Это того не стоит. Гораздо проще купить кровь в мясной лавке или питаться мелкими животными. Большинство людей всегда выбирают легкие пути, Лукас. Я знаю, ты достаточно циничен, чтобы понять хотя бы это.

— Мило и практично. Спорю, это тебе родители говорили? Однако ты так и не сказала, что убивать людей — неправильно.

Паршиво, что он сразу догадался, что это объяснение моих родителей, а не мое собственное. Паршиво, что у меня есть только их слова.

— Это само собой разумеется.

— Не для большинства вампиров, уверяю тебя. То, что ты говоришь, разумно, но вовсе не так убедительно, как тебе кажется. Кто-то из нас двоих ошибается насчет того, сколько вампиров убивают людей, а я точно знаю, что очень много людей убито. Я видел, как это бывает. А ты?

— Нет, никогда. Мои родители — они не такие. Они никогда никого не обидели!

— То, что ты этого не видела, не значит, что это правда.

— А ты видел? — подначила его я.

Он кивнул, и у меня в животе все опустилось. А потом Лукас сказал самое ужасное, что только мог сказать:

— Они поймали моего отца.

— О боже!

Лукас уставился в окно с еще более напряженным видом, чем до сих пор. Должно быть, мы подъезжали к эстакаде.

— Я этого не видел. Был еще совсем ребенком. Толком его и не помню. Но я видел, как вампиры нападают на других людей, и видел тела, которые после этого остаются. Это ужасно, Бьянка. Гораздо ужаснее, чем ты думаешь. Ужаснее, чем можешь себе представить. Твои родители поворачивались к тебе только хорошей стороной. А существует и отвратительная.

— Может быть, тебе довелось увидеть только отвратительную! Может быть, как раз ты и не понимаешь, в чем равновесие! — В животе у меня просто полыхало огнем, а пальцы впились в спинку пустого сиденья перед нами. Неужели нам придется сражаться, чтобы спасти свою жизнь? — Если мои родители скрывали от меня правду, может, и твоя мать скрывала правду от тебя.

— Мама ничего не приукрашивает, поверь мне. — Лукас выдохнул. — Готовься!

Автобус резко повернул, и пассажиров мотнуло из стороны в сторону. Сквозь пелену дождя я видела, как приближаются огни эстакады. Я щурилась в темноту, пытаясь различить очертания или движение — хоть какой-нибудь намек на то, что миссис Бетани поджидает нас там.

Лукас глубоко вздохнул:

— Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.