Вечная ночь

– Ты все равно скажешь адрес, но мы потеряем время, и тебе будет неприятно. Поверь, тебе будет очень неприятно, так что лучше скажи.

– П-пытать с-станете? – спросила Ика, не открывая глаз.

– Нет. Зачем? Разве мы звери? Существуют другие, более гуманные методы. Современная фармакология идет вперед семимильными шагами.

«Значит, посадят на иглу, – подумала Ика, – лучше бы сразу убили».

В голове у нее образовалась звенящая пустота. Она вдруг ясно поняла, что кончился еще один этап ее дурацкой жизни. Почему, интересно, у других все развивается плавно, постепенно, а у нее какими-то жуткими рывками, будто Боженька ее судьбу ломтями режет. Каждый следующий ломоть ни капли не похож на предыдущий. Как в детской игре, когда один рисует голову, другой туловище, третий ноги, а потом разворачивают и смотрят, что получилось.

Ика быстро выпрыгнула из кровати, босиком добежала до своего письменного стола, взяла листок, цветные фломастеры и стала рисовать портрет своей жизни. Стройные ножки гимнастки в нарядных дорогих туфельках. Уродливое жирное туловище. И черт знает какая башка, может, и симпатичная, но без мозгов совершенно.

Одна Ика была в детстве, до десяти лет. Совсем другая потом, с теткой, до семнадцати.

Третья, с семнадцати до двадцати двух, теперешняя Ика, сегодня, кажется, умерла. Но четвертая еще не родилась, и что это будет за человек, пока не известно.

Только одно она знала точно. Четвертая, новая Ика ни за что не станет сниматься в порно и спать за деньги со старыми извращенцами.

И вдруг молодой мужской голос отчетливо произнес:

– У вас в машине свидетельница, Дроздова Ирина Павловна.

Ика дернулась, открыла глаза, увидела рыжего. Он стоял у приоткрытого окна со стороны дяди Моти, держал в руке удостоверение.

– Да в чем дело, я не понимаю? – сердито спросил дядя Мотя.

– Грошев Матвей Александрович?

– Откуда вам известно мое имя?

Рыжий проигнорировал вопрос и сказал:

– У вас в машине находится Дроздова Ирина Павловна. Будьте добры, выпустите ее, пожалуйста.

– Так, минуточку, а на каком основании? – Голос дяди Моти звучал совсем скверно. Вроде бы он говорил спокойно, но как-то слишком спокойно и медленно. Протянул руку, взял удостоверение рыжего.

– Я должен забрать ее на том основании, – спокойно и громко объяснил рыжий, – что она является свидетельницей по делу об убийстве.

– Послушайте, старший лейтенант, вы, вообще, здоровы? Вы соображаете, что делаете? Я помощник депутата Государственной думы, у меня неприкосновенность, вы за это ответите.

– Ну я же не вас прошу выйти из машины. Отпустите свидетельницу.

– Вы можете прислать ей повестку, – подала голос Тома, – вы не имеете права забирать ее здесь, прямо сейчас!

– Статья 294, воспрепятствование производству предварительного расследования, лишение свободы на срок до двух лет, – невозмутимо сообщил рыжий. – У вас, гражданка, тоже неприкосновенность?

Дядя Мотя вернул ему удостоверение. Ика заметила, что оттуда торчит купюра, сто долларов.

«Возьмет и уйдет», – испугалась Ика и завопила во все горло:

– З-заберите меня! С-скорее! П-пожалуйста! Они меня уб-бьют!

Получилось так громко, что услышали из двух соседних машин. Какая-то девушка выскочила из «Тойоты», стоявшей рядом, подошла к рыжему, спросила:

– Помощь нужна?

– Спасибо. Будете свидетельницей?

– С удовольствием, – кивнула девушка.

– Вот сейчас этот господин, Грошев Матвей Александрович, попытался дать взятку должностному лицу, находящемуся при исполнении своих служебных обязанностей, с целью воспрепятствовать оному лицу в оном исполнении. – Рыжий раскрыл свое удостоверение и показал девушке купюру.

– Ладно, все, лейтенант, не хочешь, не бери. – Дядя Мотя опустил стекло до конца, протянул руку, ловко цапнул свою сотню и спрятал ее в карман.

– Только что Дроздова Ирина Павловна заявила, что не желает оставаться в вашей машине и опасается за свою жизнь, – продолжал рыжий с издевательским спокойствием. – Таким образом, господин Грошев, получается уже статья сто двадцать шестая, похищение человека. Тут уж никакая неприкосновенность не поможет. Впрочем, может помочь примечание к данной статье. Лицо, добровольно освободившее похищенного, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

– Слушай, ты что, весь кодекс наизусть знаешь? – хихикнула девушка.

– Ага, – кивнул рыжий, посмотрел сквозь стекло на Ику, улыбнулся и подмигнул.

Пробка медленно двинулась. Впередистоящая машина поползла вперед, и Вова, сидевший за рулем, дернулся, как будто проснулся. «Вольво» тоже двинулась.

– В-выпустите м-меня! – крикнула Ика и застучала кулаком в стекло.

Рыжий забежал вперед и встал перед «Вольво», сложил руки на груди и улыбался, как будто позировал перед объективом фотоаппарата.

– Ладно, пусть катится! – выдавил сквозь зубы дядя Мотя.

Двери разблокировали. Ика вылезла. Рыжий поблагодарил свидетельницу, крепко взял Ику за руку. Лавируя между машинами, они побежали назад, остановились у старой «Волги».