Вечная магия (ЛП)

— Если ты находишься в Царстве Теней и живёшь среди демонов, это не даёт тебе карт-бланш начинать выходить за них замуж.

— Мне пришлось согласиться на его предложение, чтобы остаться в живых, и с тех пор мы были союзниками. Это всё. В любом случае, Эмеразель, похоже, это устраивает.

— Верно, она была так довольна этой ситуацией, что разбила окно в твоей портальной комнате? Не думай, что я этого не заметил, — голос Кестера был ледяным, когда он заговорил снова. — Я видел Баэла в бою. Он смертоносен и безжалостен. Ты не можешь ему доверять. Никогда.

Урсула снова повернулась к виду за окном. Она вспомнила, каким показалось Царство Теней, когда она впервые сюда попала — таким чуждым для неё, таким пугающим. Несомненно, отчасти проблема Кестера заключается в этом. Страх перед неизвестным. И одиночное заключение. Как долго он находился здесь? Больше всего на свете ей хотелось вытащить их обоих отсюда.

Звук шагов заставил её повернуть голову — Кестер расхаживал взад-вперёд по полу, как зверь в клетке. Что-то с ним было не так.

Урсула прищурилась, изучая его походку. Он двигался неуклюже, сильнее опираясь на одну ногу.

— Что случилось с твоей ногой?

— Я в порядке.

— Ты хромаешь.

— Абракс пытался заставить меня сказать ему, где ты.

— И он повредил тебе ногу?

— Да, — Кестер перестал расхаживать по комнате и снова сел на свою койку. Фиолетовый свет из окна упал на его лицо, и Урсула затаила дыхание. Кестер был не просто грязным. Его лицо превратилось в лоскутное одеяло из синяков.

Урсула инстинктивно подошла к нему, опустившись коленями на камень так, чтобы оказаться на одном уровне с ним. Кестер опустил голову, избегая её взгляда. «Это объясняет всё: страх, тревогу».

— Всё в порядке, — сказала она, нежно отводя его волосы в сторону. Синяки варьировались от тёмно-фиолетовых до зеленовато-жёлтых. Это не было результатом одиночного избиения. Абракс пытал его не раз.

— Что он тебе сделал?

— Это не имеет значения. Он больше этого не сделает.

— Что ты имеешь в виду? Ты всё ещё его пленник.

«Как и я сама».

— Он хотел заполучить тебя. Теперь у него есть ты. У него больше не будет вопросов ко мне.

Кестер поморщился, когда Урсула провела пальцем по его щеке.

— Почему ты сам себя не исцелил?

— Сначала я так и делал, но потом Абракс осушил мой огонь. Заклинание Старки, похоже, без него не работает должным образом.

— Ах да, я совсем забыла об этом, — произнесла Урсула. — Ну, у меня всё ещё есть мой огонь. Я могу исцелить тебя.

Кестер улыбнулся впервые с тех пор, как она вошла в камеру.

Урсула медленно произнесла заклинание Старки. Она почувствовала, как внутри неё забурлил огонь Эмеразель, затем лицо Кестера преобразилось, кожа посветлела и приобрела здоровый розовый цвет. Он прислонился спиной к стене и медленно выдохнул.

— Спасибо тебе, — тихо произнёс он.

— Да не за что.

Урсула присела на корточки, изучая его. Прислонившись головой к серому камню стены и закрыв глаза, он больше походил на того Кестера, которого она помнила. По-щегольски красив, даже если его волосы выглядели ужасно.

— Так зачем ты искал Экскалибур? — спросила она.

— Чтобы сразиться с драконами, — рассеянно ответил Кестер, и его глаза всё ещё оставались закрытыми. — Это единственный способ убить этих чёртовых рептилий.

— Но Владычица Озера не отдала его тебе?

— Нет, — в его голосе было столько разочарования, что Урсула заподозрила неладное.

— Значит, единственной причиной, по которой ты искал клинок, было желание сразиться с драконами?

— Я должен был что-то сделать, — сказал Кестер, продолжая держать глаза закрытыми.

Лицо Кестера оставалось совершенно невинным, но Урсула шла напролом.

— Пророчество о Дитя Тьмы не имеет к этому никакого отношения?

Глаза Кестера распахнулись.

— Кто рассказал тебе о пророчестве?

— Мерлин.

— Полоумный старый ублюдок, — вздохнул Кестер. — Это его дурацкое стихотворение причинило больше неприятностей, чем предполагаемое Дитя Тьмы.

— Ты не веришь, что это правда?

— Я не видел никаких доказательств. В любом случае, в мире полно ужасных людей. Является ли кто-то Дитём Тьмы или нет, кажется несущественным.

Урсула поймала его взгляд прежде, чем он успел отвести глаза.

— Но у меня есть меч. Ты же не думаешь, что я Дитя Тьмы?

Кестер медленно провёл большим пальцем по своей нижней губе, и его пристальный взгляд прожигал в Урсуле дыру.

— Я бы не стал этого исключать.

Урсула сделала глубокий вдох.

— Мерлин и Нимуэ почувствовали во мне что-то странное. Я напугала их. Но предполагается, что Дитя Тьмы — это зло, и… Ну, я действительно не могу вспомнить, была я злом или нет в течение первых пятнадцати лет своей жизни, но за последние три года не было ничего серьёзнее, что громкое ворчание на людей, которые медленно шли по станциям метро.