Вечная Битва: Семь дней Апокалипсиса

Вондар, перегнувшись через парапет, окинул стену клуба оценивающим взглядом. «Высоковато же я залез», — подумалось ему, и повелитель ветров отошел от края мокрой крыши. Прямо перед ним, в полусотне шагов, высился огромный минеральный столб со скользкой с маленькими выбоинами поверхностью, на которой играли отсветы фонарей, источающий вокруг себя голубой светящийся дымок, а, чуть правее крепясь на массивных опорах, стояла последняя буква названия заведения. Вондар пробежался глазами по всей неоновой громадине: позади букв не было никого из тех людей, что он видел на подлете. «И все-таки мы их видели», — упрочился во мнении Вондар. Отогнав навязчивые мысли, повелитель ветров медленно, стараясь не издавать лишних звуков, ведь подозрительные типы могли оставить караульного или устроить засаду, побрел по крыше, периодически переступая через всевозможные провода и какие-то металлические конструкции. Пройдя в поисках открытого прохода в здание до середины крыши, Вондар вдруг услышал тихое шипение идущее из-за среднего столба. «Любопытно…, - подумал Вондар, — …готов поспорить, что такие звуки может издавать только летательный аппарат». Он вытащил из кобуры на поясе пистолет и сделал шаг в сторону колонны, затем еще один… «Минутку…, - вдруг ворвалась в его голову непонятная мысль, — …а дождь-то прошел». С этой думой в мозгу Вондар машинально взглянул в ночное небо: оно будто все целиком состояло из одной большой тучи, затянувшей весь небосвод. Дождя не было и видимо уже давно, но, тем не менее, в глубине грозового купола раздавались раскаты грома, а изгибы и клубы туч, не пропускающие света звезд, окрасились красными бликами. Отблески пробивались из «брюха» черного одеяла небес, словно лучи солнца дождливым летним днем, но было видно, что это вовсе не торжествующее сияние солнца. Эти дьявольские огни в ночном небе выглядели жутковато и словно вкрадывались в душу, неся страх и смятение.

— Что-то мы задержались, — внутренняя речь Вондара, незаметно для него самого, перешла во внешнюю. Он еще немного посмотрел на гипнотизирующие блики над своей головой, а затем потер глаза и, крепче сжав рукоять пистолета, двинулся вдоль колонны.

Ожидания повелителя ветров оправдались: на небольшой свободной от кабелей и прочего хлама, которым была сплошь усеяна вся крыша, площадке, расположенной прямо за светящимся столбом, стоял укрытый от посторонних взглядов уже знакомый Вондару черный корабль Нимара. Кабина была открыта и, как и следовало ожидать, пуста. Из-под двигателей с шипением выходили тонкие струйки накопившегося газа, выделяющегося при работе энергогенераторов, а под крылом мигал красный огонек жучка.

— Ну что же, я и не полагал его здесь увидеть, — вздохнув, обронил повелитель ветров. Он огляделся по сторонам, ища хоть какие-нибудь зацепки, и сразу обнаружил их: неподалеку от третьей колонны находилась будка в человеческий рост, изнутри которой робко выглядывала лестница, выводящей на последний этаж клуба. Металлическая дверь была настежь распахнута, а замок на ней выбит залпом из энергетического оружия.

— Кажется, нашему беглецу всю дорогу кто-то старательно помогает, — с этими словами повелитель ветров побежал к проходу.

* * *

Ксандор даже немного удивился, что никто не обратил внимания на человека в военной одежде и с оружием, лезущего в окно, но это играло ему на пользу. Он осторожно протеснился сквозь трясущиеся под музыку тела поближе к перилам. Внизу он увидел Эландру, глядящую в его сторону. В ответ Ксандор подал знак, что у него все в порядке, и начал выглядывать в толпе мудреца. Увидеть же удалось только Акуана, который невесть откуда показался с противоположной главному входу стороны и кажется, не замечал членов из своего отряда. Вскоре сверхвоин вновь растворился в толпе так же неожиданно, как и появился. Как только воин потерял из виду Акуана, его взор перекинулся на Курта, протискивающегося на второй этаж, а сразу за тем на три темные фигуры, крадущиеся к инийцу по третьему этажу. Окружающие не смущали их ни большим количеством, ни даже присутствием и загадочные силуэты уверенно плыли к Курту, не чующему беду.