Вечная Битва: Семь дней Апокалипсиса

— Вполне логично, — согласился с бесспорным заключением иниец. — Старейшинам обреченных родов пришлось пойти на единственный приемлемый вариант — слиться с сильно отстающей в развитии и более молодой цивилизацией. Впрочем, я напрасно сказал, что это была цивилизация, скорее подойдет определение «дикие разрозненные племена», примитивные, но очень плодовитые. Они жили в природной среде в условиях постоянной борьбы, и природа же наделила их средствами выживания: отлично развитой мускулатурой, невероятно прочным скелетом, а также костными наростами на запястьях, для защиты и охоты. Никто не знает, почему, но эти существа, также являющиеся людьми, упорно не желали развиваться, однако выбора не было. Результатом такого союза стала абсолютно новая раса, сочетающая в себе черты и тех и других. Многие возможности развитого инийского мозга были бесследно утеряны, на их место пришла сила, животная агрессия, которую не все сумели обуздать, даже по сей день, и наросты на костях рук. Прошли сотни тысяч лет и в ходе эволюции эти наросты постепенно разделились на пять лезвий-когтей, отодвинулись чуть назад по руке, а затем ушли под кожу в образовавшиеся межкостные пазухи…

— И как это действует, прости за интерес.

— Немного похоже на механизм кошачьих когтей. Лезвия держаться на костях в предплечье очень прочными и эластичными хрящами, создающими сгиб. Специальные мышцы плотно облегают нижнюю часть когтей, придавая им силу и мешая оторваться при первом же ударе. Мышцы выталкивают лезвия и возвращают их обратно. Помимо этого стоит заметить, что кости инийцев сильно отличаются от ваших, к примеру.

— Можно на «ты», — внимательно глядя на Курта, обронил Ксандор. Рассказ инийца весьма заинтересовал его.

— Весьма приятно, что я больше не вызываю у тебя того отторжения, — обрадовался парень. — А если о костях, то ты уже мог обратить внимание, что на вид их невозможно отличить от металла. На прочность тем более. Хоть лезвия и тонки, они почти никогда не ломаются и остры, как заточенный алмаз.

— А бывает, что ломаются?

— Бывает. Тогда их лучше держать внутри пазухи, на этот случай предусмотрена возможность произвольно выпускать любой коготь по отдельности в зависимости от той или иной ситуации и нужный не обязательно выбрасывать с остальными. Такой четкий контроль над телом возможен за счет все-таки хорошо развитого, в сравнении с другими человеческими расами, мозга инийцев. После прохождения определенного срока, разного у каждого индивида, поломанное лезвие восстановиться.

— Очень интересно, — приподнял бровь Ксандор. — А эти энергетические разряды…

— Тоже напоминание о прошлых достижениях нашей цивилизации, — договорил за него Курт. — На эту энергию возложена важная функция. Помимо того, что она усиливает пробивную силу удара, она очищает лезвия от всего лишнего, будь то частицы пыли или кровь врагов. Тем самым предотвращается заражение и возникновение опухолей.

— Как все хитро придумано, — протянул воин. Все было рассказано столь подробно, что Ксандор даже не знал, чем продолжить разговор, от такой необходимости его избавил звонок, свидетельствующий о том, что элеватор прибыл на место назначения.

Двери лифта открылись, открыв вид на просторный круговой ход, ведущий в Зал Правосудия. Пассажиры дружно покинули его и двинулись по коридору.

— Моя интуиция редко мне помогает, но вот сейчас у меня дурное предчувствие, — негромко сказал Ксандор, увидев впереди массивную золотую дверь зала, которая была слегка приоткрыта, чего обычно никогда не бывало.

— Ох, что я здесь делаю? — вздохнул опомнившийся Грок. Он по традиции почесал свой зад и, махнув рукой, направился обратно к лифту, порыкивая что-то на родном языке и поигрывая болтающейся на плече пушкой.

— Что ж, пусть идет, это его законное право, — вымолвил Вондар, одергивая Акуана, собравшегося отпустить вслед орку какую-то колкость.

Группа прошла в помещение. У огромного окна, залитого мутными струями дождя, стоял Избранный. Его застывшая поза и полное одиночество являлись дурными знаками. Услышав, как открывается дверь, он обернулся. Его лицо было серее, чем небо за окном, глаз не было видно, а на их место падала черная тень.

Эландра подбежала к своему возлюбленному и поцеловала его, но лицо Нигаэля оставалось неподвижным и серым как скала.

Эландра отстранилась от Избранного и прошептала: — Любимый, что случилось?

Нигаэль поднял взор к потолку и забормотал: — Это была не битва, это была резня. Он ждал нас, — голос его дрожал при каждом слове. Нигаэль перевел помутневшие глаза на Эландру и продолжил: — Тирра, Кинт, даже мудрец. Я не смог… Я не смог защитить их. Бэрон попировал на славу. И какой же из меня Избранный после этого? — С этими словами он отвернулся обратно к окну и тяжело вдохнул воздух полной грудью, выдохнув носом.

— Да что с тобой мужик, я тебя не узнаю?! — встрял Ксандор. Воин хотел, было, ринуться к Избранному, но Вондар жестом остановил его.

— Как же такое могло произойти? — понурив голову, прошептал повелитель ветров, ошарашенный страшной новостью. — Ведь мы все предусмотрели…