Вечная Битва: Семь дней Апокалипсиса

— Твоя ярость не предает тебе силы, Бэрон! — произнес Нигаэль, отражая ураганные удары демона. — Каждая твоя атака приближает твое поражение и так будет всегда и везде, и так было испокон веков!

— Тебе не сбить меня с толку! — прорычал Бэрон, злобно глядя в глаза Избранному.

Приняв очередной неистовый выпад меча Зверя, выросшим из отверстия в броне энергетическим крылом, воин света почти попал клинком по лицу демона. Однако хоть сама атака Избранного не увенчалась успехом, проносясь мимо глаз антихриста, белесая гладь лезвия ослепила порождение тьмы. В этот момент Бэрон на долю секунды отвлекся от ударов наседающего воина, и этой доли Избранному было достаточно, чтобы пронзить демона насквозь. Затем Нигаэль поспешно выдернул меч из пробитой грудины и вторым дугообразным ударом подбросил Императора в воздух и, не давая ему упасть, выпустил в противника пылающую молнию.

Удар молнии отбросил безвольное обессилившее тело Бэрона далеко вверх и оно, очертив длинную кривую, рухнуло с крыши. Нигаэль постоял около минуты, ожидая, не объявиться ли антихрист на крыше вновь — отступление не входило в его привычку, и он едва ли упустил шанс расквитаться с соперником, если имел возможность. Вопреки всем ожиданиям, демон так и не вернулся, и Избранный тяжело выдохнул:

— Ушел, слава Всевышнему. Но надолго ли?

Окинув взором крышу дворца и убедившись, что Бэрона тут точно нет, Нигаэль воспарил, расправив крылья, и облетев башню дворца, вернулся в Зал Правосудия, где ему предстояла встреча с вестником судьбы.

Глава 35

Отряд, шел по бесконечному тоннелю, заполненному глубокой темнотой уже более двадцати минут. Но понять, насколько верно было выбрано направление его движения, не представлялось возможным — в старой трубе стоял настолько густой мрак, что разглядеть удавалось лишь то немногое, что попадало в бледные круги света от фонариков, которых, кстати сказать, на всю группу набралось только три. Дорога с каждым шагом становилась все более и более изнурительной и трудной. Чем дальше заходили люди в тоннель, тем выше становился уровень заполняющей его вязкой мерзостной жидкости, замедляющей скорость шага и несимпатично хлюпающей под ногами. Жидкость достигала уже до икр, крепко сцепив их своими объятьями, и двигаться дальше становилось почти невозможно, а нестерпимые зловонные испарения, обильно исходившие от омерзительной субстанции, резко ударяли в нос, от чего у солдат начинала кружиться голова.

— Нет, так больше продолжаться не может, — утомленно вздохнул Раллс, обратив внимание, что уровень жижи вокруг его ног постоянно поднимается. — Даже не знаю, что предложить, генерал, но мне кажется, труба уходит вглубь, и если мы продолжим идти, то рискуем с головой провалиться в эту дрянь и не вынырнуть. К тому же у нас раненый и нет ни одного регенератора. Не дай бог ему в разрез попадет какая-нибудь гадость.

— Капитан прав, генерал, — поддакнул Раллсу Нил, с трудом вытащив и отряхнув правую ногу, которую пришлось погрузить обратно. — Я и так уже чуть пару раз не упал, а гадость, по которой мы топчемся, заполнила мне сапоги, этак босиком остаться можно. А то еще и утянет куда. Вдруг здесь, какие ямы есть.

— Или живность кусачая, к примеру, — вздрогнул Жавис, испугавшись собственных мыслей. Для успокоения нервов он пригнулся к «воде» и стал высматривать в ней наличие живых организмов. Однако рассмотреть в плотном зеленоватом веществе хоть что-нибудь было нереально. Парень даже не увидел собственных сапог, но, решив для себя, что такие условия для жизни крупных животных не пригодны, он постарался собраться с силами.

Гром что-то невнятно пробормотал, ясно было только, что с вескими аргументами спутников он спорить не стал, и, взяв фонарик из рук Нила начал водить им по стенам, в надежде найти какой-нибудь проход или хотя бы схему подземелья. Проходов вокруг не оказалось, кроме одного узенького воздуховода, плотно закрытого поросшей грибками, позеленевшей и проржавевшей решеткой.

— Тут мы не пройдем, только что я, — буркнул себе под нос сверхвоин, и продолжил водить диском света уже по противоположной стене. — А что это там? — вдруг добавил он, наведя тусклый лучик на некий предмет, похожий на дорожный знак, висящий на гвозде, неровно вбитом невнимательным рабочим.

Жавис, стоявший ближе остальных членов группы к высвеченному Громом участку стены, подошел ближе и присмотрелся: на рифленой стенке трубы висела, покосившись на один край, белая — таковой она, во всяком случае, была в свое время — металлическая табличка, покрытая слоем полопавшейся краски. Она изрядно проржавела и пожелтела за долгие годы своего пребывания в канализации, однако различить написанное на ней все же оказалось возможным. Охотник усердно вглядывался в табличку примерно с минуту, тыча пальцем в менее разборчивые элементы, а затем пожал плечами и отошел в сторону, к своему другу.