Вечер в городе соблазнов

В этот момент раздались выстрелы, только какие-то странные, приглушенные. Цыбулин пошатнулся, из его рта потекла кровь, он сделал шаг в моем направлении, а затем начал оседать. Пистолет из его руки грохнулся на бетонный пол.

И тут я увидела Таечку, стоявшую всего в нескольких метрах от затихшего маньяка. В руках она держала странный инструмент, похожий то ли на дрель, то ли на сверло. А спина убийцы походила на хребет дикобраза – она была утыкана странными шипами. И только через мгновение я поняла, что из его спины торчат гвозди.

– Ариночка, я нашла эту штуку в мастерской... Я пришла, чтобы спасти тебя…

Бормоча, Таечка заспешила ко мне, помогла подняться на ноги, и вдруг Цыбулин начал шевелиться. Я заорала благим матом, а Таечка кинулась к убийце, приставила гвоздеметательный агрегат к его голове. Я инстинктивно закрыла глаза. Раздалось приглушенное чмоканье.

– Ариша, он точно мертв! – послышался радостный голосок Таечки. – Ну пойдем же! Пойдем!

Мы оставили подземный коридор, на полу которого лежало два мертвеца – Лариса Ухтомская и ее убийца. Я дрожала всем телом, а Таечка, напротив, была подтянута, бодра и весела. Мы вернулись в мастерскую. Дочка олигарха уложила меня на продавленную кушетку, стоявшую в углу, и сказала:

– Тебе надо прийти в себя! Отдохни!

А сама принялась шарить по полкам.

– Я отдохну в Куршевеле. Или лучше на Мальдивских островах, – простонала я. – Подальше отсюда, поближе к цивилизации. Таечка, вызывай немедленно милицию, я хочу скорее покинуть этот вертеп смерти! Представляешь, Цыбулин построил бункер специально для того, чтобы казнить здесь Ларису! С ума сойти!

Таечка с некоторой, надо признать, остервенелостью продолжала форменный обыск, переворачивая мастерскую маньяка вверх дном.

– Пусть улики собирают эксперты, – снова простонала я. – Таечка, звони в милицию! И в «Скорую» – у меня стресс и шок.

– Заткнись! – процедила Таечка, и я в изумлении замолчала. Таких слов я от девочки никогда раньше не слышала.

Неожиданно Таечка радостно вскрикнула, стаскивая с полки, из-за банок с краской, кожаную папку, в которой, как мне показалось, лежали фотографии.

– Но где ж фотоаппарат? Или он перегнал все на свой компьютер? Где он у него? Неужели не здесь, а в другом месте? – рассуждала вслух Таечка.

Я, не понимая, что происходит, но осознавая, с Таечкой творится что-то странное, ляпнула:

– Компьютер у него в другой комнате, там, где он держал Ларису...

Девица метнулась к двери и выскочила в коридор, прихватив папку с собой. Однако от внимания Таечки ускользнуло, что одна из фотографий спланировала на пол. Резво подскочив с кушетки, я проковыляла к фотографии, подобрала ее – и остолбенела!

Я ожидала увидеть все, что угодно: садомазо-оргию благочестивой Таечки в компании с молодыми папуасами и пожилыми эскимосами... свадебное фото Таечки с негром, женщиной или крокодилом... лицо мамаши Таечки сразу после пластической операции... Но вместо этого узрела себя – я, по всему видно, что в отключке, лежала на огромной кровати, рядом со мной находился труп Вити Максюты, а надо мной склонилась особа, сующая мне в руку нож! И в этой особе, несмотря на то что заснята она была со спины, я без труда узнала Таечку!

– Нет там никакого комп... – заявила, влетая в мастерскую, Таечка. Заметив у меня в руках фотографию, она осеклась.

Я метнулась к полке и схватила первый попавшийся предмет, оказавшийся малярной кистью. Таечка тоже вооружилась, только гвоздеметателем. Не требовалось быть Эйнштейном или Софьей Ковалевской, чтобы сообразить, кто из нас был сейчас хозяином положения. Тем более что данный инструмент я уже видела в работе и знала – по своей эффективности он ничем не отличается от автомата Калашникова...

– Все равно бы я от тебя избавилась! – вскричала Таечка. – Потому что ты давно у меня в печенках сидишь, Ариша! Ты же хотела выйти за него! И прибрать к рукам деньги, которые по праву принадлежат мне, его дочери и единственной наследнице! Того же хотела и Эстефания, но ее я бы тоже убила, только меня опередили мафиози!

От ее слов у меня скрутило желудок, а голова закружилась. Впрочем, это могло быть запоздалым воздействием наркотика, впрыснутого мне Цыбулиным, или сказались голод и стресс...