Вчера

Серба на сей раз уже по собственному порыву снял туфли и нырнул в шлепанцы. И послушно подался вслед за хозяйкой в гостиную.

— Ирина у квартирантки Светы с Ленкой возится. Чуть свет, сразу бежит туда. Присядь, не мучайся!

Надежда Павловна постучала ладонью в побеленную подголублённой известью стенку.

— А как это, разве у вас дом перегорожен капитально на две половины, что надо обегать? — поинтересовался Сенька.

— Да нет, вон же дверь в ту половину, — показала Надежда Павловна в глубину комнаты, где действительно под плотной занавеской из аляповатого базарного ковра с лебедями угадывался дверной проём, — мы просто для порядка закрыли дверь, чтобы не мешать друг другу. А Света ходит через задние сени…

— Да, я уже знаю, что они у вас квартируют…

— Вон глянь, уже бежит, — и Надежда Павловна кивнула на окно, за которым мелькнула смеющаяся Ирина с ребёнком на руках.

— Привет труженикам! Вот, гляди, другому не принесла бы, а тебе покажу, настоящее сокровище! Ты даже не представляешь, до чего же наша Леночка любит мужчин, ужас просто! А ты любишь детей? Хотя что это я…На вот, подержи Ленку, а я пока переоденусь. Мы ведь пойдём в кино, правда? Ты обещал…

— Ну да, я взял билеты в «Комсомолец» на восемь сорок…

— Чудесненько! Ещё три часа у нас в запасе.

Серба осторожно взял годовалую красавицу на руки и устроился на диване. Не было у него ни братьев, ни сестёр, ни тем более детей, и ему не доводилось няньчить соседских карапузов. Поэтому он держал Ленку сильно и, наверное, излишне осторожно. Малышка с удовольствием осмотрела Семёна, подёргала его за галстук, потом, очарованная блестящим колпачком авторучки, решительно ухватилась за него и выдернула красивую щтуковину из нагрудного кармана.

— Мам–ма! — Повернулась Леночка к подбежавшей Ирине и расплылась в довольной улыбке.

— Что, моя ласточка?! — присела у Сенькиных колен Ирина. — Ограбила дядю и хвастаешься? Скажи, по крайней мере, спасибо… Ну, скажи дяде спасибо!

Иринка подняла свои голубые глаза, внимательно посмотрела на Сербу.

— Пасипо! — Повторила Леночка, протягивая ручку Сеньке.

— Умнющая девка! — Восхитился тот. — Где ты её нашла, такую? Так люблю детей! — Внезапно вырвалось у Семёна вполне искренне, хотя до той минуты ему казалось, что он к детям, даже собственным, как минимум, безразличен, — беспомощным, глупым и вечно замаранным. Он даже сам удивился такому крутому и быстрому повороту своих убеждений и простодушно признался:

— А я думал, что ненавижу их!..

— Замолчи, варвар, — шутливо прикрикнула Ирина, — Нашёл, что рекламировать! Обувайся, проведёшь меня. Отнесём Леночку, чтобы Светка не волновалась. Или лучше я сама!..

— Нет уж, я с тобой пойду, — сказал Серба, поднимаясь.

— Пойдёшь? А вот теперь скажи, только честно, почему тебе хочется пойти?

— Не кокетничай, Ириша! — Нравоучительно заметила Надежда Павловна.

— С чего ты взяла, мама? Сень, так почему?..

— Если я скажу, что нравится ходить за тобой, ты начнёшь задаваться. Просто мне любопытно будет увидеть, кто Ленкины родители, ну, если проще, узнать ваших квартирантов.

— Ну ты и притвора, — ответила Ирина, подхватывая Леночку на руки, — но я тебя очень прошу, Сеня, не проговорись им нечаянно, что ты знаешь моего отца. Не надо, ладно?

Серба моргнул ресницами в знак согласия.

В сенях Ирина потянулась губами к Семёну, но Надежда Павловна углядела их в неплотно прикрытую дверь:

— Бесстыжая, грома на тебя нет, среди бела дня целоваться!

— Мамочка, я вовсе и не думала целоваться, а хотела рассказать ему секрет про Светку, — сморозила Ирина.

— Вечера дождаться не можете! И в кого ты только, Ирина, уродилась?!

— В тебя, в кого же ещё? Сама, небось, тоже в мои года целовалась… Да! Я же, Сень, хотела тебе немного про Светку рассказать. Зайдём на минутку обратно в комнату, послушай, чтобы знать, к кому идёшь… — И она поманила за собой Сеньку кивком головы.

— Чудные они, ей скоро двадцать, мы с ней в одной школе учились. А Славику восемнадцать только в декабре исполнится. И их ещё поэтому не расписывают. Ну, слушай. Познакомились они в позапрошлом году, причём скандал получился страшный. Отец Славика и в милицию бегал, и в суд, но потом примирился, снял им у нас одну комнату, и Светка со Славкой зажили весело.

Тяжело им приходилось, свекровь не разговаривала первое время, жили впроголодь, но потом Славка устроился на завод и надеется на лучшее. Живут ужасно и сейчас. Братишки у Славки — хулиганьё отпетое. Один Сашка чего стоит — гроза всего нашего Чаривного посёлка. Последний год притихли, правда, немного. Одного в армию призвали, а Сашка радиолюбительством увлёкся, а то каждый летний вечер у нас под окнами собирались оравы, пройти не пройдёшь… Но и к Славику тоже полгорода ходит. И ночью пьют, дураки. Водка да селёдка — жизни серёдка!..

В стенку постучали.

— Пойдём, Света волнуется!