Важняк из двухтысячных. Внедрение в ЦК

Перед отъездом я вызвал в Москву Александра Сергеевича Пучкова, служившего начальником военно-санитарных поездов. Зная, что в моей истории, когда в двадцать первом году в Москве случилась эпидемия тифа, именно Пучков руководил центропунктом, созданным для борьбы с заболеванием, я настоял на его назначении заместителем Главврача Шереметевской больницына, на базе которой создали Московскую станцию скорой медицинской помощи, руководить которой и утвердили Пучкова. Я предупредил Александра Сергеевича о возможности эпидемии сыпного тифа и предложил ему привлекать любых врачей для создания центра, который бы уже сейчас начал выработку мер предотвращения распространению заболевания, которое в период между семнадцатым и двадцать первым годами унесло около трех миллионов человек.

Также благодаря мне амбулатория и больница на десять коек для работников правительственных учреждений была перенесена из двухэтажного здания на Потешном дворе Кремля в здание на Воздвиженке, бывшей усадьбы Разумовских — Шереметевых.

Здание представляет собой трех-композиционное сооружение с центральным ризалитом и двумя боковыми флигелями. Главный фасад обращён к Воздвиженке, боковой фасад выходит в Романов переулок. Один из боковых флигелей соединён галереей с церковью Знамения. Отмечается, что отделка дворца сходна с домом Разумовского в Петербурге, на Мойке. Дом в основном одноэтажный, в центральном ризалите устроен второй жилой этаж-мезонин.

В отделке фасадов использованы детально проработанные классические фризы, карнизы, орнаментальные межэтажные тяги. Отмечается строгость и изящество отделки фасада, тонкая графика линий. Формы центрального ризалита подчёркивают пилястры коринфского ордера и треугольный фронтон. Декор боковых ризалитов — пары ионических полуколонн и лучковые фронтоны. В центральной части для въезда были сооружены полукруглые пандусы. По личной рекомендации Семашко начальником Управления санитарного надзора Кремля, приказом ВЦИК и СНК за подписью Свердлова и Ленина, был назначен врач-гигиенист и бактериолог Яков Борисович Левинсон. С февраля девятнадцатого года руководство и часть административного аппарата Санупра Кремля (в дальнейшем Лечсанупра Кремля) располагались в здании Вознесенского монастыря, рядом со Спасской башней Московского Кремля. Главврачом Кремлевки я помог стать раньше на девять лет Владимиру Николаевичу Розанову. Я с большим трудом уговорил Ленина в первых числах января довериться Розанову и извлечь пули, оставшиеся после покушения на его жизнь Фанни Каплан. Эту операцию Розанов должен был провести через два с лишним года, все это время находившиеся в теле Ильича пули ослабляли его организм

Надо отметить, что к врачам-соотечественникам Ленин относился скептически. «Упаси боже от врачей-товарищей вообще, врачей-большевиков в частности! Право же, в девяносто девяти случаях из ста врачи-товарищи «ослы», как мне раз сказал хороший врач. Уверяю вас, что лечиться (кроме мелочных случаев) надо только у первоклассных знаменитостей. Пробовать на себе изобретение большевика — это ужасно», — сообщал он Горькому. Лечащим врачом Ленина был Фёдор Александрович Гетье, а Главным врачом Владимира Ильича стал Отфрид Ферстер, в лечении Ленина врач делал ставку не на медикаменты, а на длительные прогулки и специальные «успокоительные» упражнения.

Поговорив с Фрунзе, убедил его проходить длительное предоперационное лечение язвы,эффект которого может исцелить заболевание, не доводя до операции.

Дождавшись приезда новых сотрудников Комиссии партийного контроля, я сразу загрузил Землячку и Мехлиса созданием картотеки на партийных работников, включая состав Политбюро ЦК партии. К приезду членов комиссии я уже реформировал аппарат Ревизионной комиссии, больше половины сотрудников лишив теплого места, взамен приняв молодых энергичных фанатиков коммунизма. При комиссии мною были созданы Управление финансового контроля, без согласования которого невозможны траты из партийной кассы; Управление, ответственное за контроль партийной дисциплины, отдел корреспонденции, отвечающий за входящую и исходящую почту, ее сортировку и оперативно-следственный отдел под руководством Кошко. Аркадий Францевич принял мое приглашение и не эмигрировал за границу. Благодаря ему удалось создать систему слежки, в которую вовлекались сотрудники советских государственных и партийных структур страны, готовые за материальное поощрение или из-за авантюризма характера стать секретными сотрудниками (сексотами).