Вавилонский бурелом

— Низкий поклон американской киноиндустрии, — Зинаида шутливо поклонилась, тряхнув кудрями, — это в их фильмах вампиры на мышей распадаются. В реальности – нет. Ни в стаю мышей или в крыс мы превращаться не можем, в одну огромную тоже. В гробах не спим, если что, это на всякий случай, на будущее, чтобы лишних вопросов не возникало. Черепов на голове тоже не носим. Вроде, всё. Кроме вампиров никаких кандидатов нет?

Арина покачала головой.

— Знаешь, давай-ка на боковую, — проговорила вампирша, подавляя зевок, — завтра на свежую голову продолжим наши поиски наугад. Возможно, призрачный захват, который ты испытала, поможет прояснить личность нападавшего.

— Что такое призрачный захват? – спросила чародейка, ей никогда раньше не приходилось слышать это название.

— Призрачный захват – очень большая гадость, наводить которую способны некоторые существа, как потусторонние, так и магические. Само название указывает на происхождение явления. Это своего рода гипноз, подчинение сознания жертвы, когда на свет божий извлекаются потаённые страхи и соблазны, — серьёзно проговорила вампирша, — ты молодец, что смогла противостоять. Но лучше посмотри в своей книжице, какие есть способы борьбы с этой гадостью. Плохо, когда подчиняют обычного человека, но в сто раз хуже, если под захватом окажется чародейка.

Рина кивнула. Ей вспомнилось ощущение, которое она испытала этой ночью, и повторения его категорически не желала.

Утром Фёдор обнаружился на своём обычном месте. Живой и здоровый дрых на тахте в комнате чародейки. Никакие уговоры и доводы о приватности спального места молодой незамужней девицы не возымели должного действия. Толстой заявил, что в данном случае он рассматривает себя не как мужчину, а как героическую душу, главных долг которой защищать своего мастера.

Выглядел он совершенно обычно, и у чародейки отлегло от души.

После завтрака они вновь принялись за поиски. Они добавили к описанию монстра золотые глаза, способность превращаться в рой летучих мышей и использовать призрачный захват. Поначалу они надеялись, что всё же им попался какой-то не совсем стандартный леший. Подоспевшая к поискам Зинаида предположила, что лешие могут менять свойства в зависимости от мест обитания.

— Отличаются же грибы хвойных и лиственных лесов! – восклицала она, — вдруг у лешаков та же самая история? Кто знает. Экологию тоже нельзя сбрасывать со счетов. Природа приспосабливается к новым условиям, вот и всякая нечисть лесная не отстаёт.

Однако ж подтверждений гипотеза вампирши не нашла. И в магонете тоже. Везде по поводу леших говорилось примерно одно и то же. Признаками леса с хозяином служили ведьмины круги из грибов, перекрученные корни и ветки деревьев, появляющиеся и исчезающие по произволу тропинки. О возможностях диверса у лешего нигде не упоминались, то есть превращаться в стаю летучих мышей леший не может.

— Странно, — проговорила Зинаида, с профессиональной скоростью печатая очередной вопрос, — с какой же сволочью нас свела судьба? Золотые глаза. Высокое худое тело, непропорционально длинные руки, носит на голове украшение в виде экзотического черепа.

Она лихо щёлкнула клавишей ввода.

«На территории Российской империи существ, подходящих под данное описание не зафиксировано», — последовал ответ.

— И как это понимать? – Фёдор наклонился к экрану через голову вампирши, — тогда с каким merde нам выпало счастье пересечься?

— Давайте расширим поиск, — задумчиво проговорила Рина, — может, нам встретился инвазивный вид?

— Что-что? – поглядел на чародейку Фёдор.

— Привнесённый из вне, — не дала открыть Рине рот вампирша, поворачивая голову, — типа глистов.

— Помнишь те вьюны, которые тебе понравились? – спросила Рина, — возле реки, у них ещё цветы похожи на свечки?

— Колючечник, а колючеплодник или эхиноцистис, — это был уже комментарий Зинаиды.

— Этот вид пришёл из Азии, — продолжала объяснять Рина, — птицы занесли, или как-то ещё. Вдруг и наш незнакомец тоже из другой страны к нам пробрался.

— Ну да, я ж говорю: глисты! – рассмеялась вампирша.

Она расширила ареал поиска. Забила вопрос о подобных существах из Европы. Поисковик зацеплялся то за один признак, то другой. Стригояки, которых боялись странах, типа Польши и Чехии умели (как утверждали очевидцы, не заслуживающие особенного доверия) превращаться в летучих мышей, но никаких других соответствий с этим презираемым Зинаидой видом вампиров не нашлось. Собственные вариации лешаков, лиха и прочих обитателей лесов, естественно, имелись в изобилии, но опять-таки ни один из них не совпадал в полной мере с монстром из Евдокимовского леса.

— Ничего не понимаю! – восклицала вампирша, барабаня по клавиатуре, — перебрали всех европейских монстров, даже Британию прихватили, а получили круглый ноль. Скандинавские тролли – не то, впору начинать всерьёз изучать фольклор и этнографию. Что за хрень завелась у нас под боком?

— Попробуй Азию, — предложила чародейка, — не зря ведь мы про колючеплодник вспомнили.

— Попробую, вдруг это на пару с китайским огурцом пришло.