Вавилонская башня

Было часа четыре пополудни. Двигатель автомобиля, собранного из нескольких бесхозных, окончательно перестал тянуть, а стрелка температурного датчика забралась в красную зону и там устойчиво обосновалась. Хорошо хоть, его как раз занесло в позднюю весну, и было тепло. Юркан припарковав пронзительно-голубого «ушастого» у какой-то помойки и, отыскав подходящую деревяшку, энергично взялся за модернизацию. Скоро крышка моторного отсека опустилась на подпорку и в двигатель щедро полилось масло. Дав «монстру Франкенштейна» как следует отдышаться, мученик извоза выехал на Ленинский проспект… и тут-то машину резко повело вправо.

Ничего не поделаешь! Пришлось заменять пробитое гвоздем колесо. Было чувствительно жарко. Рубашка плотно облепила мокрую спину, и Юркан с усмешкой подумал, что воистину добывает хлеб в поте лица. Наконец он закинул домкрат с баллонником в багажник, поплевал на перепачканные пальцы, потом долго вытирал их тряпкой, а когда порулил дальше, то — вот уж не характерно по нынешним временам! — удача широко ему улыбнулась. У выхода из станции метро, полное название которой — вдумайтесь только! — раньше звучало как «Станция «Ленинский проспект» Ленинградского ордена Ленина метрополитена имени Ленина» — не хило? — стояли два молодых парня и девушка. На вид не из тех, для кого частник является самым привычным и ежедневным «общественным транспортом». Все трое — средненько одетые, трезвые и серьезные.

— До улицы Победы доедем?

Правильно, не всякий водитель отваживался сунуться в «нехороший» район. Юркан распахнул дверцу. Пассажиры, видимо, знали, куда едут, в какое климатическое пятно: у всех были в руках теплые куртки. Они мигом утрамбовались в тесный автомобильчик, и, оставляя густой сизый шлейф, «запорожец» резво тронулся с места.

В салоне было жарко, двигатель грохотал, как у идущего в атаку среднего гвардейского танка, и Юркану даже стало неловко за свою колымагу. В конце концов, это были его первые пассажиры за весь нынешний день. К его некоторому удивлению, они еще и расплатились с ним вперед, причем сделала это девушка. Она молча выложила купюру, неожиданно крупную, словно везли ее как минимум на «мерседесе», и стала безучастно смотреть в лобовое стекло, в которое очень скоро должен был полететь снег. Потом вовсе закрыла глаза.

— Ну так вот, — явно продолжая прерванный разговор, подал голос один из парней, высокий, белобрысый, в очках. — Многие расовые признаки, возникшие первоначально путем мутаций, приобрели приспособительное значение. И под действием естественного отбора на ранних этапах расогенеза закрепились и распространились в популяциях, живших в разной географической среде…

— Щас помру, — честно предупредил второй, спортивный, с хитрыми и улыбчивыми глазами.

— Я тоже чуть не помер, — буркнул первый. — Только, Алик, эта хрень и есть официальная точка зрения. Получается, если взять большую группу негров и отправить их в тундру, то через миллион лет их потомки или вымрут, не сумев приспособиться, или полностью переродятся в алеутов и чукчей… А, Виринея? Что скажешь?

Девушка, наделенная столь редкостным именем, лениво приподняла ресницы.

— Отлипни, Венька. Спать хочу.

— Что же ты ночью делала? — полюбопытствовал Веня.

— Не ясно что? На шабаш летала.

— Ну вот, — прыснул сзади Алик. — Я-то уши навострил, думаю, ужо Додиковичу настучу…

А Веня неожиданно тронул Юркана за плечо:

— А вы что думаете, уважаемый, по этому поводу?

«Про негров или про шабаш?..» На всякий случай Юркан воздержался от комментариев, только молча передернул плечами. Какие, на хрен, расовые теории! Ему бы «Жопик» на дороге удержать, когда, по обыкновению неожиданно, под лысыми покрышками засвистит лед…

— Древние были мудрей нас, — вздохнул Веня. — У них все было просто. Ни тебе собак Павлова, ни мутирующих дрозофил… Наши предки пришли со звезд! — Запнувшись, он на секунду умолк и поправился: — Только Додиковичи ниоткуда не приходили, они были единственным коренным народом на свете. Они жили в Антарктиде, тогда еще свободной ото льда, а называли их голубой расой…

— Ой, мама, — пискнул Алик. — Голубые. Целая раса! Так вот, значит, откуда… Ну, Гринберг…

Он явно хотел еще что-то добавить, наверное, снова собирался кого-то кому-то заложить, но тут Виринея вдруг резко произнесла:

— СТОП!

И так непререкаемо властно это у нее получилось, что Юркан мгновенно затормозил. Реакция у него была тренированная. Дорога, по счастью, была пустынна, ибо вела прямо в «нехороший» район, асфальт пока еще оставался сухим… «Ушастый» прочертил по нему резиной и замер, даже не слишком уйдя с курса.

И Юркан, вглядевшись, заметил в полусотне метров впереди нечто вроде реденького тумана, заклубившегося над проезжей частью. По нему, как по луже, в которую попал бензин, пробегали пока еще неяркие радужные переливы… Он покосился на Виринею. Он мог бы поклясться, что мгновение назад девушка сидела с закрытыми глазами. И когда успела заметить?..

Алик вытащил мобильный телефон.