Вавилонская башня

— Вызывали не его, а всех командиров полков. Если вы помните, перед самым концом войны на некоторых участках фронта наши войска встречались с войсками союзников. Для того, чтобы военнослужащие знали как себя вести, для инструктажа были вызваны все командиры полков.

— И всё?

— И всё. А у вас другая информация?

— Я пишу сейчас повесть об этом партизанском отряде и столкнулся с некоторыми трудностями.

— Если это в моей компетенции, я помогу вам.

— В архивах, куда я обращался, нет никаких данных об этом отряде.

— Ну и что?

— Они ссылаются на вас.

— Вот ведь люди какие! Им главное свалить на кого-нибудь, отфутболить посетителя.

— Вы хотите сказать, что у вас архива отряда нет?

— Конечно нет. А почему он должен быть у нас.

Василий пожал плечами.

— Вот и я не знаю, — развёл руками полковник.

— Однако при нашей встрече вы сказали, что у вас служба такая всё знать.

— И это правда. Я не знаю, почему архив должен быть у нас, но знаю, почему его нет у военных.

Василий с интересом посмотрел на полковника.

— Его там нет, потому что документы партизанского отряда в архив никто не сдавал.

— А командир отряда, то есть полка?

— А командир отряда, то есть полка, скоропостижно уволился из армии и скрылся в неизвестном направлении, причём так, что даже наше ведомство не может его найти.

— А почему ваше ведомство его искало?

— Потому что армейцы его не нашли и обратились к нам. Полковник Вронский был награждён государственной наградой, но, к сожалению, его нет ни среди живых, ни среди мёртвых.

Василий летел домой, как на крыльях. Его командир был свободен, он вновь обрёл своё имя. Мало того, героя ждала награда о существовании которой он даже не подозревал.

Прибежав домой, Василий ничего никому не объясняя заказал разговор с Ленинградом. Увы, в Ленинграде трубку никто не брал. Василий подумал немного и назвал телефонистке номер Маши. Здесь ждать пришлось недолго. Василий услышал в трубке знакомый голос и сразу же поделился своей новостью.

— Значит, командиру можно выходить из подполья? — спросила Маша.

— Конечно.

— Но я не могу ему ничего сообщить без Кузьмы.

— А где Кузьма?

— У меня на кушетке спит.

— Так разбуди его.

— Не могу. Он уже второй день спит.

— Почему?

— У него запой.

— Неужели он пьёт?

— Иногда обстоятельства оказываются сильнее нас. В этом случае запой не самое большое зло.

— Но ведь кроме него ты тоже знаешь, где живёт командир.

— Я знаю только, что он в Кемерово. Столько прошло лет. Наверняка, он сменил и место работы и адрес. Нам без Кузьмы не обойтись.

— Давай сделаем так: я сейчас беру билет на Ленинград и еду к тебе, а ты постарайся, чтобы к моему приезду Кузьма был в норме.

И вот снова колёса отбивают свою знакомую дробь, снова проводник разносит чай и снова соседи по купе травят анекдоты и рассказывают байки. Василию повезло с попутчиками, два молодых парня говорили с ним, не умолкая. Они так привязались к Василию, что даже когда тот уходил в туалет, один из попутчиков всегда провожал его не в силах прервать свой рассказ. Даже курить в тамбур они ходили порознь: сначала уйдёт один, а когда первый вернётся, уходит второй. Как будто они стоят на посту и на время перекура меняют друг друга.

После Бологое решили обменяться адресами, чтобы потом встретиться.

— А ты по каким делам в Ленинград едешь? — спросил Василия попутчик.

— К фронтовому товарищу.

— А где он живёт?

— Не он, а она. Если честно, я адреса не знаю. Знаю, как пройти.

— А то мы бы подвезли, — предложил второй попутчик. — Нас на машине встречают.

— Ой что вы, не надо. От вокзала совсем близко, я и пешком дойду. Её дом стоит на реке — Фонтанная, кажется.

— Фонтанка, — поправил собеседник.

— Точно Фонтанка.

— Так мы как раз по Фонтанке и поедем.

— Правда? Вот здорово, тогда поеду с вами.

За разговорами время пролетело совсем быстро. Уснули поздно. Проснулся Василий от того, что попутчик тряс его за плечо.

— Эй, партизан, вставай, а то Ленинград проспишь!

— Почему партизан?

— А разве ты забыл, как нам вчера про свои подвиги рассказывал?

Василий быстро слез с полки, умылся и приготовился к выходу. Попутчиков действительно ждал автомобиль.

— Вася, ты с нами или своим ходом? — ещё раз предложили свои услуги соседи.

— Спасибо, прокачусь на машине.

— Ну, тогда пошевеливайся, водитель ждать не будет.

Автомобиль обогнул площадь Восстания и выехал на широкий проспект. Василий, желая блеснуть своей эрудицией перед новыми знакомыми, посмотрел в окно и сказал:

— Проспект 25 Октября.

— Нет, это Невский проспект, — тут же поправил его один из попутчиков.

— А я думал…

— Он назывался так раньше, — стал объяснять его товарищ. — Название так и не прижилось, поэтому решили вернуть старое название.

— Странно, я раньше этого не знал. Неужели это название не прижилось?

— Не только это. Улица Дзержинского, например. Коренной ленинградец всегда скажет — Гороховая.

— Ей тоже вернули старое название?

— Нет, пока во всяком случае.

— Интересные люди Ленинградцы, город три раза имя менял и всё прижилось, а улица не прижилась.

— Разве в Москве по-другому? Вы знаете проспект Горького?

— Конечно.

— А как её москвичи называют?

— Тверская.

— Вот видите.