Вавилон. Пламя

– Безопасно значит долго. А у меня нет времени. У меня заказ, – Лилит ненадолго замерла, прислушиваясь, после чего кивнула в сторону просветов между деревьями, указывая направление.

– Ты в своем уме? Какой, к черту, заказ?!

– Даже не начинай, – отмахнулась от нее Лилит. – Выживем, тогда будешь кудахтать.

Дарири фыркнула.

– По тебе духовный дом плачет. Хромая, косая, в лесу у черта на рогах, с гидрами на хвосте, а в голове заказы. Тебя только могила исправит, ты в курсе?

– В курсе, – кивнула Лилит. – А тебя не исправит даже она. Ты из нее встанешь, лишь бы продолжить нудеть мне в ухо.

Мох под ногами постепенно сменялся твердой почвой, деревья редели, и впереди показалась узкая, заросшая горная дорога. Неровная и каменистая, она граничила с обрывом, ведущим в долину. Лилит замерла на краю и вздохнула.

– Час от часу не легче.

Она огляделась, ища место с более отлогим склоном. Кругом росли дикие деревья, воевавшие со скальными выступами, и на местах их баталий почва была разрыхлена выступающими из земли корнями. Лилит кивком указала на кручу с выходами глины.

– Спускаемся медленно, держимся руками за корни. Камней много, так что срываться не советую.

– Как ты с одной рукой-то спустишься?

Вместо ответа Лилит натянула повязку на шею, плотно зафиксировав больную руку, и заскользила вниз, вздымая из под ног песок и каменную крошку. Помогая себе здоровой рукой, она достигла первого крупного выступа и уцепилась за корень.

– Прошу, уважаемые чародеи! – крикнула она и принялась искать взглядом следующий островок.

– Люблю отчаянных. У них всегда есть интересные истории!

Варац последовал за ней осторожно, притормаживая обеими руками. Дарири выглянула вниз и почувствовала, как у нее сжался желудок.

– Если тебе страшно, подумай о голодных гидрах!

Выдохнув, Дарири начала медленный спуск. Она впивалась пальцами в глину и песок, царапая ногти. Где-то к середине спуска она оступилась, но быстро поймала равновесие. Лилит и Варац встретили ее внизу негромкими аплодисментами.

– Молодец, чародейка! – Лилит хлопнула ее по плечу. – До реки ходом рукой подать. Там отдохнем.

Они разбили небольшую стоянку. Лилит нарвала еловых веток и отправилась мыться. Стоя в воде по пояс, она тщательно терла себя иголками, выскребывая въевшийся трупный запах. Речка была мелкой, и, похоже, рыбной: на порогах ближе к ее центру Лилит то и дело видела поблескивание чешуи.

– Варац! – позвала она.

– Слушаю? – чародей вынырнул, и отжал спутанные волосы.

– Ты сможешь материализовать что-то, на что можно наколоть рыбу?

Варац ненадолго задумался.

– Пожалуй что. Если это будет означать, что мы поужинаем.

– Сделаю все возможное, – Лилит окунула голову в воду.

– Если ты умудришься поймать рыбу, я тебе еще и штаны начарую, – он умыл лицо и подплыл чуть ближе.

– Ты же говорил металлы и сплавы?

– Иметь один профиль это пуританство, дорогуша. Ткани – моя вторая истинная любовь.

– Вот как? – Лилит вскинула бровь. – А еще какая-нибудь любовь у тебя есть? Органика там, горные породы?

– К счастью, нет! – он развел руками, разбрызгивая илистую воду. – Распыляться тоже, знаешь ли, не к лицу.

– Жаль, жаль, – Лилит прекратила отираться еловой ветвью и задумчиво понюхала собственное плечо. – Скажи-ка мне, обладатель хорошего обоняния, несет от меня еще заячьими кишками?

Варац принюхался.

– Я не чувствую. Но я, впрочем, и не гидра. Ты, кстати, уверена, что нам нужно убегать? Как насчет засады, м?

Они неспешно поплыли в сторону берега, на котором пламя костра выхватывало из темноты усталое лицо Дарири и ее пышные рыжие кудри. Лилит вздохнула, кивая на нее.

– Посмотри. Она всего лишь зажгла огонь, а уже выглядит так, будто не спала несколько дней. Как она будет сражаться? Вся эта бравада про чародейское могущество яйца выеденного не стоит.

– Что-то мне подсказывает, – усмехнулся Варац. – Что ее не каждый день похищают, а ее любимая кирья не каждый день чудесным образом возвращается с того света. Стресс вреден не только для тела, знаешь ли.

– Вот-вот, – кивнула Лилит. – Чары чего-то стоят только если чародей хорошо выспался, плотно позавтракал, в хорошем настроении и бодром расположении духа. Многовато оговорок, не находишь?

– Нахожу, – Варац поднял голову к небу, слушая пение птиц. – Но практичность это скучно. Выжить в лесу можно и без чар, а вот создать скульптуру размером с фрегат – едва ли. Совершенно бесполезно, но чрезвычайно увлекательно.

– Действительно, – хмыкнула Лилит. – Совершенно бесполезно.

Варац слегка закатил глаза.

– Вы с ней прям два сапога пара, честное слово. Она тоже слышит только то, что хочет.

Лилит повернула к нему голову и заговорила чуть тише:

– Как прошла ваша тамиса, кстати?

– Отвратительно уныло. Твоя стихийщица совершенно не умеет развлекаться.

– Я не об этом. Дарири, она показалась тебе напуганной, растерянной?

– Естественно. Она с тебя глаз не сводила и подпрыгивала каждый раз, когда ты ногой дергала. Я ей говорил, чтобы она угомонилась, но она упрямо продолжала повторять, что ты очнешься. Что любопытно, – Варац задержал взгляд на Лилит. – Потому что именно это и произошло.