Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна

У него была пистолетная рукоятка, а плечи в длину не превышали десяти дюймов, но пружина была двойная, закрепленная болтами диаметром четверть дюйма. Барон нажал на спусковой крючок (стрелы не было), и от хлопка тетивы и протяжного звона плеч челюсти у Ридры сжались.

– Это иллюзия, да? – спросила она. – Поэтому я не могла его взять?

– Кувалда, – сказал барон.

В руках у него появился молоток с внушительной головкой. Он размахнулся и ударил по основанию витрины – раздался оглушительный лязг.

– Смотрите.

Ридра увидела круглую вмятину; в середине выделялся нечеткий рельеф герба Вер Дорко. Она провела пальцами по выпуклому металлу: поверхность от удара еще была чуть теплая.

– Нет, не иллюзия, – сказал барон. – С сорока ярдов этот арбалет пробьет навылет трехдюймовый дубовый брус. Ну а вибралайзер – сами знаете. – Он вытянул руку (сейчас в ней снова был простой кусок металла) над витриной. – Вы не положите на место?

Она подвела свою ладонь под его, он разжал руку, она сомкнула пальцы, но предмет сам по себе оказался на подставке.

– Никаких фокусов. Только избирательность и… услужливость.

Он прикоснулся к краю демонстрационного короба, и пластмассовые створки закрылись.

– Занятная игрушка. Пойдемте дальше.

– Но как она работает?

Вер Дорко улыбнулся:

– Нам удалось так поляризовать сплавы тяжелых элементов, чтобы они существовали только в определенных матрицах восприятия. Во всех других они не поддаются обнаружению. Их можно только увидеть, – кстати, визуальный канал при желании тоже можно заблокировать. Нет ни массы, ни объема – из физических свойств остается только инерция. А значит, стоит пронести такую вещь на гиперстатический корабль, и его приборы выйдут из строя. Два-три грамма таких сплавов поблизости от инерционно-стазисной системы создают огромное количество не поддающихся учету нагрузок. Вот вам и главное предназначение: если внедрить такие элементы в корабли захватчиков, о нападениях можно будет забыть… Остальное – так, детские забавы. Оказывается, поляризованное вещество обладает эффектом памяти. – Они подошли к проходу в следующий зал. – Если его отжечь в определенной форме и медленно охладить, то молекулярная структура формы запишется до мельчайших подробностей. Под любым углом к направлению поляризации у каждой молекулы абсолютная свобода движения. Но стоит встряхнуть – и вся система возвращается к первоначальной структуре, как смятая резиновая фигурка, когда разжали кулак.

Барон оглянулся на витрину.

– На самом деле довольно просто. А вон там, – он махнул рукой в сторону картотечных шкафов, – настоящее оружие. Примерно три тысячи чертежей того, во что можно превратить этот поляризованный обломок. «Оружие» – это понимание, что можно сделать с тем, что у тебя есть. В рукопашной схватке смерть могут нести шесть дюймов ванадиевой проволоки. Если вогнать ее во внутренний угол глаза, она по диагонали прошьет лобные доли мозга. Если потом резко повернуть вниз, то проткнет мозжечок – вот и полный паралич. Если загнать целиком в глубину – размолотит сочленение спинного мозга и продолговатого мозга. Смерть. И той же проволокой можно вывести из строя систему связи «Тип двадцать семь-Кью-Икс», которая в настоящее время используется в стазисных системах у захватчиков.

У Ридры вдоль хребта пробежал холодок: отвращение, которое все это время ей удавалось в себе подавлять, накрыло с новой силой.

– Следующие экспонаты – дело рук «Борджа»! – засмеялся он. – Так я называю наш токсикологический отдел. Опять же весьма грубые вещи.

Он взял с полки на стене запечатанный стеклянный флакон.

– Чистый дифтерийный токсин. Здесь хватит, чтобы заразить водохранилище крупного города – до смертельного уровня.

– А как же обязательная вакцинация… – начала Ридра.

– Дифтерийный токсин, дорогая моя. Токсин! Раньше, когда еще были заразные заболевания, при вскрытии умерших от дифтерии обнаруживали что? Всего несколько сотен тысяч бацилл, причем только в горле, больше нигде. Будь это другие бактерии, обошлось бы легким кашлем. Годы ушли на то, чтобы понять, в чем дело. Это крошечное количество бактерий вырабатывало совсем уже микроскопическое количество вещества, которое до сих пор считается самым смертоносным органическим соединением в природе. Чтобы убить человека – да даже тридцать-сорок человек, если на то пошло, – достаточно, по сути, незаметной, не поддающейся обнаружению капли. До сих пор, несмотря на весь прогресс, получить это вещество можно было только от услужливой дифтерийной бациллы. Но «Борджа» придумал другой способ. – Он указал на другую бутылочку. – Цианистый калий. Старая гвардия! Правда, характерный запах миндаля… Вы не проголодались? Только скажите – и прервемся на коктейли.

Она быстро и решительно помотала головой.