Вавилон-17

Кажется, он запрограммирован дважды за вечер упомянуть ваше имя — эту честь вы делите только с Рональдом Кваром. У него есть увлечение, о котором он может говорить и час, и два. Это — группировка гантоглобина у марсупиалов. Наденьте на него соответствующую одежду, и он будет как дома на дипломатическом приеме или за кофе на правительственной конференции на высшем уровне. Он — искусный убийца, специалист по всем видам оружия, которое вы видели до сих пор. В ТВ-55 заложено знание различных диалектов и жаргонов, владение многочисленными акцентами. Он знает практически все арготизмы, касающиеся половых взаимоотношений, азартных игр, спорта, он знает приличные и неприличные анекдоты. Выпачкайте ему куртку, натрите лицо маслом, наденьте на него комбинезон, и он сойдет за механика в любом из сотни звездных центров. Он может вывести из строя любую двигательную или коммуникативную систему, любой радар или систему оповещения или контроля, используемые захватчиками за последние двадцать лет, действуя всего лишь...

— Шестидюймовой ванадиевой проволокой?

Барон улыбнулся.

— Он может по желанию менять отпечатки пальцев и рисунок сетчатки глаза. Небольшая хирургическая операция увеличивает подвижность его лицевых мускулов, и он может резко изменить свою внешность. Гормональные инъекции позволяют ему в течение нескольких секунд менять цвет волос, если понадобиться, свести их полностью и вырастить за полчаса новую шевелюру. Он хорошо знает психологию, особенно психологию насилия.

— Пытка?

— Если угодно. Он полностью подчиняется людям, его создавшим. Он готов уничтожить всех, кого ему прикажут уничтожить. И в этой прекрасной голове нет ничего, что склонило бы его к мысли о собственном «я».

— Он... — и она удивилась своим словам, — прекрасен.

Темные длинные ресницы, казалось, вот-вот задрожат, открываясь; тяжелые мускулистые руки свисают вдоль обнаженных бедер, пальцы их полусогнуты. Слабое освещение витрины позволяло разглядеть его чистую загорелую кожу.

— Вы говорите, что это не модель. Он действительно живой?

— Ну, более или менее. Он скорее находится в состоянии транса, как йоги, или, как ящерица в зимней спячке. Я могу активизировать его для вас, но уже без десяти семь. Не будем заставлять гостей ждать за столом.

Она перевела взгляд с фигуры в витрине на тусклую, пергаментную кожу лица барона. Его нижняя челюсть непроизвольно делала жевательные движения.

— Как в цирке, — сказала Ридра. — Но теперь я старше. Идемте.

Ей потребовалось некоторое усилие, чтобы принять протянутую руку.

Рука была, как сухая бумага, и так легка, что Ридра едва не отдернула свою.

Глава 4

— Капитан Вонг! Я восхищена!

Баронесса протянула пухлую руку розового и серого оттенков, наводящих на мысль о сваренном мясе. Ее пышные веснушчатые плечи были обнажены, вечернее платье открывало достаточную часть ее раздутой фигуры, еще более подчеркивая ее гротескность.

— У нас так мало интересного здесь, во Дворах, что когда кто-нибудь выдающийся, как вы, наносит визит... — она закончила предложение восторженной улыбкой, но огромные тестообразные щеки исказили ее в нечто поросячье и надутое.

Ридра подержала мягкие, податливые пальцы баронессы ровно столько, сколько позволили приличия, и вернула ей улыбку. Она вспомнила, как в детстве, ей запрещали плакать, когда наказывали. Она должна была улыбаться.

Баронесса казалась окутанной огромным пространством тишины. Ее голосовые связки заплыли жиром. И хотя в словах, срывавшихся с тяжелых губ слышались резкие крикливые нотки, звук доносился, как через толстое одеяло.

— Ваш экипаж! Мы намеренно пригласили сюда всех. Двадцать один теперь я знаю, сколько насчитывает полный экипаж, — она одобрительно повертела пальцами. — Вы знаете, я где-то прочла об этом. Но здесь только восемнадцать ваших людей?

— Я подумала, что разобщенные члены экипажа могут остаться на корабле, — объяснила Ридра. — Потребовалось бы специальное оборудование для разговора с ними. Я решила, что они будут смущать ваших гостей. Для компании они слишком заняты собой, к тому же они не едят.

На обед у них был бараний шашлык, и поэтому ты отправишься в преисподнюю за свою ложь, прокомментировала про себя Ридра на языке басков.

— Разобщенные? — баронесса дотронулась до лакированной путаницы своей высокой прически. — Вы имеете в виду мертвых? Ах, да, конечно! Я не подумала об этом. Видите, как мы оторваны от остальных миров?

Ридра задумалась, а нет ли у барона оборудования для общения с разобщенными, но баронесса придвинулась к ней и произнесла конфиденциальным шепотом:

— Ваш экипаж всех очаровал! Можно начинать?

С бароном слева (Ридра ощущала кожу его руки, как пергаментную бумагу) и баронессой справа (запыхавшейся и подпрыгивающей) они прошли из белокаменного фойе в зал.