Вавилон - 17

После отбоя некоторое время разговаривали в темноте.

Креветка: Эй, Лог, ты чему научился сегодня?

Лог: Собирать, разбирать, держать центральный стержень вертикально… Ладно, давай спать.

Тил: Лог, это был 606-Б?

Лог: Семь тридцать чего-то. Давайте спать. Я устал.

Креветка (Торну): А ты, большой парень, чему научился сегодня?

Торн: Не стоит и говорить. Завтра вставать в шесть. Враг за барьером, не забыл?

Креветка: Ага, помню. Спокойной ночи.

Тил: Лог, для чего служит семь тридцать чего-то?

Лог зевает, храпит.

Тишина.

На следующий день взводу показали документальный фильм. Названия он не имел.

Первые кадры изображали болотный пейзаж, каких было много в классных комнатах. Зеленый туман пузырился вокруг стеблей качающихся растений. Камера сместилась на более плотную полосу земли; мимо проплывали камни, ямы, часть машины (может, это 606-Б?). Камера шла слишком быстро, чтобы можно было разглядеть. Наконец камера остановилась перед развалинами армейских казарм. Одна стена сгорела, кровля провисла. Камера вплыла через обугленное пространство внутрь.

В кресле сидел человек без головы. Койки перевернуты. На смятой постели два трупа. Камера вышла и показала труп солдата у наружной стены. Сцена оборвалась.

Сквозь туман Тил увидел ряды бараков, точно таких же, что и в предыдущей сцене. Несколько человек ходили вокруг. Камера подошла вплотную к молодому солдату, лицо его явно нуждалось в бритве. Он смеялся и тер подбородок грязными пальцами.

Тот же солдат в полный рост: он стоит возле сложного вида машины; недоуменно смотрит на нее, затем начинает колдовать над ней.

Новые кадры: солдаты укладывают доски на грязной земле и рассаживаются на них в кружок. Крупным планом центр: руки выкладывают из монет квадрат с одним пустым углом (в классе смех, Тил тоже смеется). По какому-то сигналу, которого зрители не слышат, группа смотрит вверх; кто-то собирает монеты в горсть, и все бегут через поляну и лезут в танки. Четыре танка идут друг за другом. Танки уходят в туман.

Болотные растения. Пустые бараки. Пустая поляна.

Новые кадры: танк завяз в заросшем участке болота. В двадцати футах от него другой танк лежит на боку. Камера приближается к первому танку, смотровая башня разбита. Внутри танка все разломано.

Экран замерцал. Зажегся свет.

— Вольно, — сказал голос. — Всем явиться в предписанные мастерские.

Через несколько минут Тил разбирал устройство, очень похожее на то, которое налаживал солдат в фильме. Тил снял промасленную пластинку, обтер фартуком и взглянул на свет. В правом углу стояло: 605-Б.

Тил посмотрел на устройство, кашлянул и сказал:

— Э-э… я думаю, здесь ошибка.

В громкоговорителе щелкнуло, и мужской голос сказал:

— В чем дело, рядовой Тил-211?

— Я же вроде должен работать на 606-М?

Долгое молчание, затем женский голос:

— Коррекция будет сделана, когда и если понадобится.

Внезапно Тила охватило смятение от десятка мыслей, спутанных, как рыбачья сеть. Смятение перешло в злость, а затем в страх. Чего от него хотят? Для чего служит это проклятое устройство? Если он этого не знает, как он будет сражаться с врагом за…

Ж-ж-ж-ж!

Прежде чем жужжание прекратилось, в мозгу Тила возникли слова, настолько отчетливые, что он сначала подумал, что слышит их из громкоговорителя: хладнокровие, бдительность, быстрота реакции. Он взял себя в руки и отбросил все вопросы, копошившиеся в его мозгу.

Медленно расслабился. Он спокоен. Он начеку. Кое-кто в мастерской уже прекратил работу, он взял связующий брус от рамы на столе. На миг ему захотелось швырнуть его в угол, но он осторожно поместил его между буферными пластинами и ввернул спиральный болт на место.

В этот вечер некоторые солдаты вышли за дверь и сели за игру. Далеко за оградой, в городе, беспрерывно мигал бессмысленный свет.

В начале третьей недели Тила поместили в темную комнату.

— Имя и номер.

— Тил 211-Б.

Ж-ж-ж-ж…

Он качнулся назад и закрыл глаза, но вспышки света не было. Хладнокровие, бдительность, быстрота реакции.

— Кругом!

Он повернулся.

— Вперед!

Он пошел. Он шел долго и подумал, что, наверное, вошел в туннель.

Ж-ж-ж-ж…

Хладнокровие, бдительность, быстрота реакции. Он шел вперед, хотя спина и плечи от напряжения болели все сильнее. На этот раз вспышка света была, но неяркая, зеленого цвета. Он мельком увидел туман, растения без листьев, где-то пузырилась грязь… Нет, это не была комната, его класс…

— Имя и номер.

— Э… Тил… 211… Б…

— Опиши, что видишь перед собой. Иди дальше.

— Опиши, что видишь перед собой. Иди дальше.

Новая зеленая вспышка.

— Вроде… море, волны ударяются в песок, лодка…

Ж-ж-ж-ж…

— Опиши, что видишь.

Свет снова вспыхнул.

— Нет. Я имел в виду 605-Б, или, может 606-Б, я не уверен… Я должен собрать ее. Я могу собрать и ту и другую, они почти одинаковые, отличаются только боксом управления. Я налажу их… — И вдруг в голове появляется теплая, уютная мысль и с ней потрясающее облегчение — чтобы мы могли сражаться с врагом за барьером. Для того они и существуют. Так должно быть. Это 606-Б, и я могу разобрать его и собрать, разобрать и собрать…

Вспышка.