Вавилон - 17

— Послушайте, Черджил, — сказал Оск, — сейчас я говорю серьезно. Эти разговоры о войне смехотворны, и если вы рассчитываете, что я приму их всерьез, значит, и Совет относится к ним серьезно. Ну как мы можем воевать с кем-то, кто находится за радиационным барьером? Мы же ничего не знаем. Что там — страна, город, империя? Мы не знаем, есть ли у нее название. Мы даже не знаем, каким образом повредили наши самолеты. Мы не можем перехватить никаких радиосообщений. Мы даже не знаем, люди ли наши враги. Может, наш самолет получил заряд своего же тетрона (простите: если я запретил вам произносить это слово, значит, и я не должен его произносить), случайно выбило прибор, раз — и все. А Совет говорит — война. Ну так вот, я отказываюсь принимать это всерьез. Зачем мы продолжаем зря гробить самолеты? Почему бы не послать несколько человек по транзитной ленте, чтобы они произвели разведку? Транзитная лента была построена до того, как мы открыли карательные рудники, и сразу после присоединения лесного народа, правильно? Докуда она доходит?

— До мертвого города Тилфара, — ответил Черджил.

— Точно. А Тилфар был мертв не полностью, когда мы шестьдесят лет назад строили ленту. Радиация так далеко не распространялась. Так вот, почему бы не послать разведчиков в Тилфар, а оттуда через барьер на вражескую территорию? Они вернутся и все расскажут.

— Ваше Величество, разумеется, шутит, — улыбнулся Черджил. — Осмеливаюсь напомнить Вашему Величеству, что уровень радиации в Тилфаре смертелен. Для человека смертелен. Враг, похоже, за барьером здоров. Совсем недавно с помощью большого количества тетрона… Ох, простите… нам удалось сконструировать самолеты, которые, может быть, преодолеют барьер. И это единственный возможный путь.

Оск улыбнулся. Улыбка перешла в хихиканье, затем в хохот. Оск вдруг упал на кровать и закричал:

— Никто меня не слушает! Никто не принимает моих советов! — Он застонал и сунул голову под подушку. — Все только и делают, что противоречат мне! Убирайтесь! Проваливайте! Дайте мне спать!

Черджил вздохнул и вышел из королевской опочивальни.

Глава 2

Шестьдесят лет здесь стояла мертвая тишина. Но вот кристалл над приемной платформой башни-лаборатории в королевском дворце в Тороне ожил.

Платформа мерцала голубой дымкой. Красное пламя в туманной дымке вылилось в ярко-красные, сокращающиеся, пульсирующие вены и артерии. Среди беспорядочной пляски огней появились контуры костей, которые сложились в скелет человека; потом возникла серебристая сеть нервов, которые держат тело в плену ощущений. Голубизна сгустилась. Джон Кошер ухватился за перила и на миг застыл. Кристалл наверху погас.

Джон поморгал и огляделся.

— Все в порядке, — громко сказал он. — Где мы? — Он помолчал. — Ладно, понял. Полагаю, что я в порядке. Чувствую себя прекрасно. — Он отпустил перила и поглядел на руки. — Чертовски грязные. Где бы мне помыться? — Он посмотрел наверх. — Ну, конечно. Почему бы и нет? — Он нырнул под перила, спрыгнул на пол и снова огляделся. — Значит, я и в самом деле во дворце. После стольких лет. Не думал, что когда-нибудь увижу его снова. И вот, пожалуйста, я здесь!

Он зашагал вперед, но когда вступил под тень ленты, произошло невероятное.

Он исчез.

Во всяком случае частично. Исчезли голова, руки, ступни. Он остановился. Сквозь голые ноги он видел заклепки в металлическом полу. С гримасой отвращения пошел к двери. Солнечный свет снова сделал его непрозрачным.

В коридоре никого не было. Он пошел по нему, задержав взгляд на триптихе серебряных делений, украшавшем зал Совета. Золоченый диск хронометра в потолке показывал 7.10.

Он остановился перед библиотекой и открыл стеклянную дверь.

— Здесь, — сказал он вслух. — Да, я знаю, у нас нет времени, но ты из пустынного мира с двойным солнцем. Здесь тебе все объяснят лучше, чем я. — Он выдернул одну книгу. — Мы учили это в школе очень давно.

Книга называлась «Новый взгляд на историю Торомона» Катэма. Он открыл кожаный переплет и перелистал несколько страниц.

— …Из нескольких библиотек и текстов, переживших Великий Пожар (от которого мы будем датировать все последующие события). Цивилизация упала ниже варварства. Но постепенно мы, выжившие на острове Торон, устроили поселение, деревню, город. Мы продвинулись к материку, и побережье его стало главным источником пропитания населения острова, где начала развиваться промышленность. На побережье процветали фермы и рыбачьи деревни. На острове наука и индустрия стали решающими факторами превращения Торомона в империю.

За равнинами побережья исследователи обнаружили лесных людей, живших на полоске джунглей, которая тянулась полумесяцем по всему материку. Это было племя мутантов; одни были гигантами, другие — низкорослыми, похожими на неандертальцев, но и тех и других отличало миролюбие. Без всякого сопротивления они вошли в империю Торомон.