Вавилон-17

— Ты ничего не знаешь, таможня, — тон у него был такой же, как и в первый раз в кафе. — Ты прячешься в своей таможенной клетке, в безопасном тяготении Земли, а Земля прочно держится за солнце. Солнце спокойно движется к Веге, и все прочно и установлено в этом спиральном рукаве… — он жестом указал на Млечный Путь, светящийся над городом. — Но ты никогда не бываешь свободен! — внезапно он опустил голову в очках и с покрасневшим лицом сказал: — Эх! Тебе нечего мне сказать!

Навигатор ухватился за кабель, свисавший с бетона. Прозвучал звон натянутой струны. Низкая нота высвободила что-то в горле чиновника; его рот наполнился металлическим вкусом газа.

Он уже хотел выплеснуть свой гнев, но медные глаза Ридры были устремлены на него с враждебным выражением.

Она сказала:

— Он был частью тройки, — слова ее были спокойны, но взгляд не отрывался от лица таможенника, — он был в тесных, неразрывных эмоциональных и сексуальных взаимосвязях с двумя другими людьми. И один из них умер.

Голос ее остудил гнев таможенника, но он все же успел сказать:

— Извращение!

Рон склонил голову набок, мышцы его свидетельствовали о боли и возмущении.

— Существуют виды работ, — повторил он слова Калли, — которые на транспортных кораблях нельзя поручить двум людям. Эта работа слишком сложна.

— Я знаю.

Потом он подумал: «Я обидел парня…» Калли облокотился о балку. Что-то ворочалось во рту чиновника.

— Вы хотите что-то сказать? — спросила Ридра.

Удивленный, он перевел взгляд с Калли на Рона и обратно.

— Мне жаль, прошу извинить меня.

Калли поднял брови, выражение его лица смягчилось.

— Я тоже погорячился.

Брасс, шедший сзади, проговорил:

— Центр передачи примерно в миле отсюда, дальше в Секторе. Там можно найти Глаз, Ухо и Нос, необходимые нам в Спецелли, — он улыбнулся таможеннику, оскалив свои клыки. — Это одна из ваших запретных частей. Там слишком много галлюцинаций и некоторые телесные этого не выдерживают.

— Это незаконно, я подожду вас здесь, — сказал чиновник. — Вы захватите меня на обратном пути. Тогда я одобрю их.

Ридра кивнула. Калли одной рукой обхватил талию пилота, другой — плечи Рона.

— Пошли, капитан, если хотите к утру иметь свою команду.

— Если мы в течение часа не найдем того, что нам нужно, мы вернемся, — сказала Ридра.

Таможенный чиновник следил, как они исчезли за стройными башнями.

4

Призрачная фигура, глаза — бассейн, полный чистой воды, заговорила, и он ответил:

— Чиновник, мадам. Таможенный чиновник.

Вначале лицо ее приняло удивленное выражение, потом на нем отразилась боль, потом — изумление. Он ответил:

— Около десяти лет. А как долго лишены тела вы?

Она придвинулась к нему ближе. Резкие прозрачные черты лица. Много слов от нее.

— Да, это совсем ново для меня. Все кажется таким неопределенным. А вы?

Вновь от нее ответ, одновременно убеждающий и остроумный. Он улыбнулся.

— Да. Для вас, я думаю, не так неопределенно.

Ее легкость заразила его; она ли игриво дотронулась до его руки, он ли изумленно коснулся призрака, ощутив удивительную ровность ее кожи.

— Вы такая передовая. Я… я не привык к молодым женщинам, которые просто подходят и веду т… себя так.

В ее объяснении была чарующая логика, и он ощутил ее ближе, еще ближе, еще…

— Ну, вы лишены тела, так что это — не имеет значения, но…

Она прервала его улыбкой, или поцелуем, или словом, передавая ему не юмор теперь, а крайнее изумление, страх, возбуждение; и чувство ее формы было вновь для него совершенно новым. Он пытался сохранить его, но напрасно… Она ушла! Она смеялась где-то вдали. Он стоял, ощущая ее смех, изумленный и пригвожденный этим изумлением, а связи его с ее чувствами слабели…

5

Когда они вернулись, Брасс окликнул его:

— Хорошие новости! Мы получили то, что нам было нужно.

— Экипаж явился сам, — объяснил Калли.

Ридра протянула ему три индексные карточки.

— Они через два часа будут на корабле. Что случилось? Давид Д. Эплтон взял карточку.

— Я… она… — больше он ничего не мог сказать.

— Кто? — спросила Ридра. Напряжение на ее лице постепенно рассеивалось по мере того, как он вспоминал.

Калли засмеялся.

— Суккуб! Пока мы ходили, он встретился с Суккубом!

— Да! — возглас от Брасса. — Посмотрите на него!

Рон тоже засмеялся.

— Это была женщина… мне кажется. И я могу вспомнить, что она говорила…

— И много она у вас взяла? — спросил Брасс.

— Взяла у меня?

Рон проговорил:

— Наверное, он не знает.

Калли улыбнулся навигатору-3, потом обратился к чиновнику:

— Загляните в ваш бумажник.

— Что?

— Загляните.

Недоверчиво он сунул руку в карман. Его металлическая коробочка щелкнула в руках.

— Десять… двадцать… но у меня было пятьдесят, когда мы уходили из кафе!

Калли расхохотался своим громким смехом. Он наклонился и обнял чиновника за плечи.

— Вы кончите тем, что станете настоящим транспортником.

— Но она… я… — пустота бумажника была так же реальна, как и любовная боль. А пустой бумажник — это так тривиально. На глазах его выступили слезы. — Но она была… она была… — спазм мешал ему договорить.

— Кем она была, друг? — спросил Калли.

— Она… была… — голос его был печален.