Ватутин

Столица Украины славила своих освободителей. Состоявшийся массовый митинг служил тому подтверждением. Во время этих торжеств, как вспоминал бывший член Военного совета фронта генерал-полковник К. В. Крайнюков, кто-то из руководителей города, видимо, из самых добрых побуждений назвал Николая Федоровича освободителем Киева. Однако Ватутин резко прервал оратора:

— К чему славословие и такие неуместные эпитеты? Просто неловко слушать подобные речи. Разве я один брал Киев? Тысячи солдат его освобождали и кровь свою проливали...

Освобождение Киева вызвало большой резонанс за рубежом. Американская и английская пресса расценивала это событие как новый мощный удар по нацистской Германии. Вот что сообщало Лондонское радио в те дни: «Занятие этого города советскими войсками является победой, имеющей огромное не только военное, но и моральное значение. Когда гитлеровцы заняли Киев, они хвастливо заявляли, что это повлечёт за собой полнейшее поражение советских войск на всем юго-востоке. Теперь времена изменились. Германия слышит звон похоронного колокола. На неё надвигается лавина».

Западные средства массовой информации нисколько не гиперболизировали — лавина русских действительно надвигалась. Мощная, стремительная. Николай Федорович всегда был сторонником активных действий, в том числе внезапных ударов по противнику. Поэтому о передышке не могло быть и речи. Вперёд, только вперёд! Другого лозунга в передовых порядках никто не знал.

Глава 14. ВПЕРЁД, НА ЗАПАД!

Сразу же после освобождения Киева Ватутин поставил перед своими войсками новые задачи. В соответствии с его директивой 38-й армии Москаленко предписывалось развивать наступление на Житомир, а частью сил — на Белую Церковь. Южнее Белой Церкви в направлении на Кагарлык должны были действовать 27-я армия генерал-лейтенанта С. Г. Трофименко и 40-я армия генерал-лейтенанта Ф. Ф. Жмаченко. На 60-ю армию И. Д. Черняховского возлагалась задача нанести удар по немецким войскам в районе Радомышль, Черняхов, а также Коростень. Ещё одной армии — 13-й, которой командовал генерал-лейтенант Н. П. Пухов, предстояло выйти на Овруч.

Немецкое командование, понимая, что Ватутин собрал большие силы именно в районе Киева, незамедлительно предприняло ряд мер для усиления на этом участке группы армий «Юг». В спешном порядке сюда были переброшены с других позиций части 25-й танковой дивизии, 198-я пехотная дивизия, 2-я танковая дивизия СС «Рейх». Из Италии прибыла 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер». И это был далеко не полный перечень соединений, переброшенных Ставкой фюрера из Европы для усиления своих войск на Украине. В общей сложности на этом участке фронта насчитывалось 26 дивизий, в том числе 7 танковых. Остановить русских, отбить Киев — вот чего ни много ни мало хотели гитлеровские генералы.

 Ведь удалось же однажды вернуть Харьков... Но «русские стремительно развивали достигнутый успех. 7 ноября их передовые части достигли Фастова... а еще через два дня их танки ворвались в предместье крупного города Житомир, — писал после войны участник этих боев немецкий генерал-майор Ф.-В. фон Меллентин. — Широкий и глубокий клин, вбитый русскими в немецкую оборону, грозил отсечь группу армий “Юг” от группы армий “Центр”...»

Войска Ватутина овладели Житомиром 12 ноября. Этот областной центр являлся крупным железнодорожным узлом. Здесь немцы сосредоточили свои военные склады. По сути, это была их база снабжения, которой их теперь лишили. Было захвачено огромное количество боевой техники, боеприпасов, продовольствия, горючего, других трофеев.

Наступление продолжалось. В течение недели части и соединения 1-го Украинского фронта продвинулись вперёд на 150 километров и заняли ряд крупных населенных пунктов, в том числе Фастов, Коростень, Овруч... На правом берегу Днепра образовался стратегический плацдарм, протяженность которого по фронту превышала 500 километров. В результате важные коммуникации, связывавшие немецкие группы армий «Центр» и «Юг», были перерезаны.

Однако и сопротивление немцев нарастало. Безрадостные доклады командармов и командиров корпусов тревожили Ватутина. Не прибавляли оптимизма и проблемы морального порядка. 10 ноября, в самый разгар тяжелейших боев, приказом Ставки был отстранен от должности начальник штаба фронта генерал-лейтенант С. П. Иванов. Такое решение Москвы, а оно инициировалось заместителем начальника Генерального штаба генералом армии А. И. Антоновым, стало для Ватутина полной неожиданностью. И, как всегда, не ко времени.