Василиса

Он спрыгнул со стола, словно баскетбольный мяч ударился об пол, отскочил, еще раз, другой, прыгнул на порожек и выкатился в открытую дверь. Я встал и выглянул во двор – Колобка уже и след простыл. Машинально глянул на часы: тридцать пять третьего, про какие пятнадцать минут он тут говорил, куда ему надо катиться? Вернулся в избушку, подошел к столу и увидел большое блюдо, на котором лежало несколько пельменей, а рядом записка, явно написанная рукой Бабы-яги: «Сашок, милай, как проснесси, ешь от пуза, это все табе! Баба Вера. PS Колобку пельменей не давай: сожрет все, да и вредно ему мясо!» Ну-ну, теперь стало понятно и про пятнадцать минут, и про то, куда так срочно понадобилось бежать, ладно, я не в обиде. Сел за стол и прямо руками доел оставшиеся теплые пельмени, уж что-что, а готовить Яга умела просто бесподобно!

Хоть я и старался не подавать вида, но меня постоянно терзал один червячок: как там Василиса? Нет, понятно, что она ас, а я дилетант и помочь ей ничем не смогу, но волнения оставались, и унять их никак не удавалось. Чтобы чем-нибудь себя отвлечь, решил разобраться в карманах – у меня всегда почему-то в них скапливалось множество нужных и ненужных вещей, поэтому приходилось регулярно проводить ревизию содержимого. Первым в руки мне попался кошелек, вот уж что мне не пригодилось в последнее время – ни разу им не воспользовался, дальше обнаружились ключи от квартиры, перочинный ножик и выпачканный в крови носовой платок. С ним я разберусь потом, когда доберусь до дома – стирка вручную меня никогда не вдохновляла, интересно, а как Яга стирает вещи, ведь электричества в Заповедном лесу и в помине нет? Следующими обнаружились ключи от работы, и мелькнула мысль: интересно, сколько же я дней прогулял без уважительной причины? Но заняться расчетами не получилось, так как в уравнении оставалась неизвестная величина – сколько суток я провалялся без сознания после падения. И тут вдруг рядом с разбитым сотовым телефоном обнаружился «дубликатор» – та самая табакерка, которую я отобрал у Кащея, значит, все-таки прихватил с собой этот боевой трофей!

Теперь у меня появилась возможность рассмотреть эту вещицу получше, она оказалась овальной, размером где-то пять на шесть сантиметров, плоской, толщиной в полсантиметра, края скруглены, поверхность гладкая, отполированная. Материалом для изготовления послужил какой-то полупрозрачный природный камень: что-то среднее между кварцем и ониксом. Внешне табакерка слегка походила на пудреницу или действительно на хранилище для табака, но никаких замков, защелок и скрытых кнопок обнаружить не удалось, мало того, камень оказался цельным, монолитным. Оставалось провести еще один эксперимент: я взял перочинный нож, чуть проколол палец и прижал к табакерке. Моя капля крови попала на крышку, но ничего не произошло, перевернул табакерку, измазал кровью вторую сторону – опять ничего, выдавил побольше крови – безрезультатно. Наверное, все-таки Заповедный лес блокирует чуждый артефакт, ладно, потом об этом у Василисы спрошу.

Как только я вспомнил про Василису, опять меня начал грызть червячок – как она там? Больше оставаться в избе мне не хотелось, поэтому вышел на улицу. На полянке перед домом никого не наблюдалось, я выбрал самую протоптанную дорожку и пошел по ней. Тропинка шла прямо и никуда не сворачивала, но через пять минут я снова вышел к избушке. Странно. Выбрал другую тропинку – и получил тот же результат. Одно слово – лес волшебный, древняя магия, ладно, попробуем по-другому. Я вспомнил про сказки и решил действовать примерно так, как поступал Емеля: развернулся к лесу передом, а к избушке задом и произнес: «Тропинка, отведи меня к Яге». В этот раз дорожка показалась не такой прямой и ухоженной, хоть я и шагнул на уже пройденную стежку. А через пять шагов послышался характерный голос Бабы-яги, она опять пела, на этот раз что-то совсем архаически-залихватское в радостной мажорной тональности:

Я побрила его, кобеля, тяжеленной гусарскою саблей,
И теперь он скулит, как паршивый побитый щенок.

Тропинка вывела меня на залитую солнечным светом полянку, где на поваленном толстом дубовом бревне сидела Яга и ремонтировала ступу.

– Добрый день, бабушка Вера, вы не в курсе – что с Василисой, где она?

– О, Сашок, родной, проходи! С нашей Васяткой все полном ажуре – она кое-какие дела доделывает.

В голосе Яги сквозило нескрываемое обожание к моей скромной персоне, с чего бы это вдруг, удивился я, с каких это пор отношение ко мне так резко изменилось или все зависит от настроения? Первым делом я решил урегулировать вопрос с испорченным волшебным имуществом:

– Вы уж на меня не обижайтесь за испорченную ступу, я нечаянно ее подпалил, так уж получилось.

– Обижаться? Да что ты, милай! Да я таперь, наоборот, табе на руках носить с утра до вечера стану!

– Это почему? – насторожился я. Как-то мне не очень хотелось, чтобы Яга меня носила на руках, а тем более с утра до вечера.