Василь Быков: Книги и судьба

Негативные, неприязненные, порой полные ненависти отношения односельчан между собой видны в диалоге между Степанидой и Корнилой (трудолюбивым крестьянином, который в молодости готовился к ней свататься). Корнила довольно прагматичен и по натуре — собственник. Он не верит в чувства и предпочитает традиционную христианскую мораль любым нововведениям. Тяготы жизни превратили его в скептика. Вот как объясняет Корнила Степаниде свое отношение к соседям при большевиках:

А я тебе скажу: хуже соседей никого нет. Никто тебе столько неприятностей не принесет, как соседи… Они под боком, все видят и заходятся от зависти. Особенно если плохонький какой попадется. Неудачник! Такой не тогда радуется, когда коня купит, а когда у соседа конь сдохнет[208].

Степанида, слушавшая Корнилу внимательно и порой поддакивая ему, тем не менее не разделяет его мировоззрения. Эта женщина, жизнь которой была не легче, чем у Корнилы, все же сохранила веру в доброту и справедливость.

Так, один из ее последних поступков в жизни превратился в символ личного сопротивления женщины оккупантам и полицейским в борьбе за справедливость. Степанида купила у Корнилы бомбу в надежде взорвать тот мост, который оккупанты с такой тщательностью отстроили. Эта бомба становится для нее орудием мести за смерть Янки и за попытку оккупантов и их коллаборантов лишить ее данного ей Богом права достойно дожить свой век. Фашисты прослышали, что бомба у нее (Корнила ее не выдал), и Степанида, узнав об этом, ее спрятала. Она также не дала своим врагам восторжествовать над нею: Степанида подожгла свой дом и сгорела вместе с ним. Огонь является символом Бога и очищения как в Старом Завете, так и в анналах классической греческой трагедии; Степанида в «Знаке Беды» являет собой бессмертный тип героини, воспользовавшейся последним средством для сохранения в себе человеческого достоинства и самоуважения.

Степанида — тот любимый автором характер, критический взгляд которого обращен в первую очередь на себя, вследствие чего она в состоянии самостоятельно рассуждать и о других, в особенности близких ей людях, событиях, явлениях. Не случайно, что именно ей доверяет автор свои мысли о гибели белорусских евреев, которые изображены в романе как естественная часть жителей Беларуси. Эти люди, так же как и белорусы-христиане, притеснялись и царской, и советской властью, а потом планомерно уничтожались фашистами.

У Василя Быкова практически в каждом произведении о том времени рядом с белорусом находится и еврей, большей частью тоже белорусского происхождения[209]. Вот и в «Знаке Беды» Петрок с тоской вспоминает своего лучшего друга Лейбу, деревенскую кузницу которого экспроприировали большевики, выгнав кузнеца из родных мест. Сейчас, двадцать лет спустя, Петрок, которому нужна помощь, с ностальгией вспоминает этого работящего, честного и справедливого человека, внезапно понимая, что в жизни у него не было лучшего друга в деревне, где большая часть населения приходится ему близкой родней[210]. С этим ностальгическим озарением рифмуются мысли Степаниды о судьбе белорусских евреев из их городка. Автор описывает ее искренний ужас, возмущение и брезгливость по отношению к нацистам и полиции, уничтожавших еврейское население.

Что никоим образом не избавляет от ее сурового приговора старшин еврейской коммуны, не организовавших никакого протеста и послушно приведших своих людей на заклание убийцам, тем самым облегчив фашистам и их приспешникам выполнение чудовищной задачи. Степанида вспоминает о том, что происходило в гетто:

Люди говорили: «Ой, ненадолго это, все равно убьют, надо убегать». Но странно: ни один не убежал, все сидели и ждали, а ведь были среди них и молодые и некоторые просто разумные. Но эти умники думали, что убийств не будет, что и немцы люди, да и в Бога веруют, вот и на пряжках у них это написано. Очень уж гладко рассуждали эти разумные, вот их и слушали. Понятно, если человеку хочется чего-то, он сначала убедит себя в своей правоте, а потом и других. Или наоборот. Ну и досиделись тут до карьера (место, где их всех уничтожили. — ЗГ)[211].