Вася Красина и Бюро Изменения Судеб (СИ)

— Мне тоже нужна информация. Той, что есть, недостаточно.

Глеб был прав. Чтобы предполагать новые вариации будущего, нужно лучше разузнать прошлое и настоящее. А это работа вне офиса, если недостаточно данных.

Что было известно бюро на данный момент? Мария Климова знала не так уж и много. Алия училась прекрасно, получая «четвёрки», «пятёрки». Девочкой была тихой, но с подружками очень общительной. Весёлой, доброй, покладистой. Всегда переживала, получая плохие отметки, один раз даже из-за «двойки» расплакалась. Что ещё? После школы хотела учиться, поступила на первый курс в педагогический институт, встретила там будущего мужа и… вышла замуж, забеременела. Вернее, сначала забеременела, потом вышла замуж. Как и следовало ожидать, взяла академический отпуск, из которого так и не вышла.

Все эти годы Мария с ней не общалась, но месяца четыре назад встретила Алию в магазине. Подруги были рады друг другу, обменялись номерами мобильных. Сначала казалось, что у Шурзиной всё замечательно, а потом у Климовой появились сомнения. Она перестала узнавать одноклассницу. Девушку как подменили.

Алена взяла в руки мобильный ещё раз. Если уж кого и просить, так это только Кошкину Настю. Макс слишком прямолинеен, он может все только испортить. Настя и по возрасту лучше подходит, вероятно, Алия ей доверится.

Увольнение, которого могло и не быть

Бюро изменения судеб, по-простому «БИС», жило своей обычной рутиной. Отчёты персонала по расследованию запутанных случаев, корректировка узловых жизненных точек всех, кто обратился за помощью, переброска внутренней документации из отдела в отдел. Обычная работа изо дня в день. Серая серость. Пожалуй, такая же серая, как и глаза начальника бюро, сидящего в массивном кресле в кабинете одного из многочисленных небоскрёбов столицы. Скрытый от всеобщих глаз начальник, тем не менее, знал всё обо всех и даже больше, предугадывая мотивы действий своих подчинённых. Впрочем, разве он стал бы боссом, будь всё совершенно иначе?

Так и сейчас Михаил Буров даже не приподнял брови, когда в двери его кабинета буквально вломилась помощница. Дама в летах, с весом несколько превышающим норму, временами вздорная, но при этом весьма расторопная и по-своему добрая. Отчасти к бездомным кошкам, которых любила сверх меры: давала им пищу и кров в своей панельной однушке, усердно лечила, искала им новых хозяев. Ещё немного к начальству. На Бурова Елизавета Андреевна взирала со снисхождением и жалостью. По мнению взрослой, с богатым жизненным опытом женщины, шеф нуждался в материнской опеке. Конечно, Буров ни в чём не нуждался, но Пивнова Елизавета Андреевна думала совершенно иначе. Она была уверена, что ни один одинокий мужчина не в состоянии о себе позаботиться так, как это будет делать жена. Ну, или мать, или тёща, подруга. И упрямо не сдавала позиций, надеясь непонятно на что.

Сейчас же Елизавета Андреевна надеялась получить преференции. С шумом хлопнула папкой с документами по полированной поверхности стола, заставив зашевелиться находящиеся на столе листы бумаги, не ожидавшие такого подвоха.

— Вы, Михаил Александрович, самый бессердечный босс из всех, кого я только знала!

— Вы знали всего лишь одного босса до меня, — лениво парировал Буров.

— И этот босс был гораздо гуманнее!

— Это его выбор. Я говорю «нет», — не дожидаясь, когда его введут в курс дела, жёстко отказал Буров. — Мы с вами подписали контракт.

Проблема зрела давно. Разумеется, он знал, что Елизавета Андреевна сейчас не успокоится, его отказом не ограничится, но решил хотя бы попробовать изменить её Путь. Намекнуть, дать шанс одуматься, чтобы развернуть цепь событий в лучшую для неё вероятность. Хотя, в общем-то, не всё ли равно? Нет такой уж существенной разницы какой дорогой идти, если пункт назначения единственный. Он для каждой души одинаковый, разница лишь во времени, которого по определению вечность.

Буров знал многое о суетности этого мира, в котором привык находиться вот уже пятнадцатую по счёту жизнь. Или шестнадцатую? Да и есть ли смысл считать? Этот мир Бурову нравился и менять его на другой он пока не планировал, как не собирался сейчас уступать порядком раздражённой особе.

— Да, Михаил Александрович! Подписали. Но я так больше не могу! Сколько можно на себе всё тащить?

— Должность моей секретарши никогда не была лёгкой, Елизавета Андреевна. И вы прекрасно это знали, когда соглашались на сделку.

— Но не настолько же! — искренне возмутилась Пивнова. — Я вам что? Вьючная лошадь? Ослица?