Вашингтонский узел. Время испытаний

– Стен… в общем, его назначение на московскую станцию уже было подписано. Как и твоё – депьюти. Он сам тебя выбрал. Теперь, понятное дело, ему не уехать, это будет расценено как признание вины и попытку сокрыть обвиняемого. А вот тебя надо спрятать. Стен хотел, чтобы ты поехал в Москву. Как ты смотришь, чтобы поехать вместо него?

Начальник московской станции. В сорок лет…

– Сэр, я готов – ответил я.

– Ты точно готов? – сказал начальник Восточной Европы. – Мы знаем, что ты свободно владеешь русским и сам из эмигрантов. Но у тебя за плечами только одна станция в качестве начальника, и то на очень короткое время.

– Хуже он все равно не сделает, – сказал ЗДО, – хуже просто некуда уже. Нас прессуют по всем углам.

ЗДО встал, показывая, что аудиенция окончена.

– Там сейчас никого нет, – сказал он, – начальник нужен как можно быстрее. Собирай вещи…вылетаешь первым же рейсом.

Продолжение. Апрель 2018 года Россия, Москва

Мы странствуем по всей земле не только для торговли.
Нас в путь огонь сердец влечёт под солнцем и звездой.
К познанью Вечности вершим мы странствие благое
В священный город Самарканд дорогой Золотой…

Джеймс Элрой Флеккер

Знаете… у каждой службы… разумеется кроме тех, которые полное дерьмо – есть нечто… скажем так, некий священный Грааль. Место откуда всё начиналось. Место, ради которого всё было задумано. Место, до которого нужно дойти. Для ЦРУ священным Граалем всегда была Москва.

Город, в котором начинались и заканчивались почти все европейские пути вот уже последние лет триста…

* * *

Я прилетел в Москву в самый разгар противостояния… уже был отравлен Сергей Скрипаль, бывший перебежчик, в Сирии ситуация балансировала на грани открытого противостояния. С обеих сторон прошла массовая высылка дипломатов, по моему самая массовая со времён Холодной войны. Работа станции была почти парализована – и это в то самое время, когда вот-вот могла начаться война.

Прибыв не со всеми – я въезжал через Финляндию по общегражданскому, не дипломатическому паспорту – я стоял в аэропорту и смотрел, как грузятся на самолёт наши дипломаты. Грузили вещи… тележки были обмотаны каким-то ярким скотчем.

Урок, который надо запомнить.

* * *

Состояние, в котором я застал станцию в Москве, трудно было назвать нормальным.

Деморализованные сотрудники, многие из которых морально готовы к высылке; а высылка – это пятно на карьере, которое не смыть вне зависимости от личной вины. Один из сотрудников ещё и избит неизвестными, причём непонятно, то ли это провокация ФСБ, то ли хулиганы – в Москве их хватает, здесь их называют «гастарбайтеры», «зверьё» и ещё «ЛКН» – лица кавказской национальности. Они ведут себя вызывающе, совершают грабежи и разбои, изнасилования, могут сильно избить.

Работа практически сорвана.

Моим депьюти был Джулиан Хаммершмидт, вторым депьюти – Стейси Норманн. Я попросил их написать планы работы, как они их видят, а потом купил бутылку водки и мы решили распить её на троих. В охраняемом помещении пить водку, равно как и обсуждать рабочие вопросы в нетрезвом состоянии, было серьёзным дисциплинарным нарушением. Но нам это было надо.

– Можете мне сказать, – спросил я, держа две папки с наскоро написанными эссе – ради чего мы вербуем сотрудников ГРУ, ФСБ, СВР, Минобороны?

Мои депьюти замолчали. Потом Хаммершмидт осторожно сказал

– Ради получения информации, а чего же ещё?

– Какую информацию они нам могут дать? Кто-то что-то не знает о Путине?

…

– Или кто-то что-то знает о Путине помимо самого Путина? Что это за бред с контактами, с агентами – парики, тайники. Мы в каком веке вообще живём?

…

– У нас на связи семь агентов. Сейчас. Кто-то из них входит в контур принятия решений?

…

– Ни одного. Что даст нам эта информация? Из того что не может дать спутниковая разведка и перехват сообщений? Чем вообще отличается HUMINT от ELINT[33]*? Почему нас не нужно уволить и купить ещё пару суперкомпьютеров?

Хаммершмидт и Норманн переглянулись

– Потому что компьютер не может заглянуть в мозг какого-нибудь диктатора? – осторожно ответила Норманн

– А что вы там найдёте, в мозгу диктатора? Почему бы тогда вместо нас не нанять какого-нибудь психиатра, который поставит диагноз на расстоянии?

…

– Сейчас некоторые диктаторы сообщают в твиттере, что собираются делать.

Шутка была крайне рискованной. Но я мог сказать, что это я про Украину.

– Я вам скажу, почему мы нужны и почему нас нельзя уволить. Компьютер не может быть полезным. Компьютер не установит дружеские отношения. Компьютер не выслушает тебя, не похлопает по плечу, и не поможет.

…

– А теперь вопрос. Кому мы можем быть полезными и чем?

Я отхлебнул из своего стакана

– Думайте, думайте. Только не говорите, что сотруднику ФСБ Иванову – мы ему можем быть полезными, только если он задержит кого-то из нас и получит медаль. Думайте!