Ваше сиятельство (СИ)

  К обеду вернулся хан со своей ратью. Мужа среди них я не увидела. Ратый встретился со мной взглядом, я показала жестом, что надо переговорить.

  Технике жестов нас тоже обучали в последние месяцы. И свои условные обозначения были везде. Со свитой одни, с ханом другие. По сути наравне с мужем был лишь хан, потом я, а потом уже все остальные.

  Через полчаса ко мне явился один паренёк лет пятнадцати и отвёл к Ратыю.

   Воинскому делу обучались местные дети с младенчества. Не все, правда, шли потом в воины, но обычно такая подготовка оставляла свой след в жизни каждого. Каждый парень мог пройти службу в армии при желании и хорошем здоровье. Те, кто получал образование в высших училищах обычно больше не служили. Учащиеся каждый день тренировались в стенах своего учебного заведения, подготовка была важна как в плане здоровья, так и умении постоять за себя и свою семью. Мало, кто шёл в орду после учёбы, но это не воспрещалось. Тренировались и девчата по два часа каждый день. У девчат упор был на ловкость и умение оборотить силу противника против него. Иногда устраивали совместные тренировки. Цель была: отработать приёмы на более сильном противнике. Парень учился в таких схватках контролировать силу в любой момент. Наносить удар, но при этом в последний момент мог его смягчить, если девушка не успевала среагировать. Такие схватки были обычно со старшими парнями. Чтобы разница в весе, силе и навыках была больше. Наш поток девчат тренировался с ребятами из нашей свиты. И я знала каждого из них не по наслышке.

  - Ярослава, здравия!

  - Здравствуй, Ратый! Где Мирослав?

  - Мне доложили, что ты разнюхивала тут. Что нашла?.

  Я скрипела зубами. По идее он выше меня и имеет право не отвечать на мои вопросы.

  - Где мой муж? - я начинала злиться. Земля в ответ задрожала.

  - Тихо, успокойся! - голос был мягким и обволакивающим. Значит, хан использует СИЛУ убеждения.

  Я выскочила из шатра. Сила рвалась наружу. Где Мир?

  "Мир!" - и я чуть не упала от возвратной волны. Ощутила, что он где-то тут и ему очень плохо. Закрыв глаза, я пошла, ведомая своим чутьём.

  Это был шатёр, больше, чем остальные, белый. Внутри рыскали девушки с подвязанными волосами и в чёрных одеждах. Почему в чёрных? Да потому что все обычно носят белые рубахи. И в гарнизоне вообще все были во всём белом: от чалмы, до портков. А вот медики, поскольку, постоянно с кровью дело имеют, то форму чёрную сделали им, поверх привычной одежды. На руках стерильные перчатки, на головах чёрные косынки с белым "Хером"*. А муж лежал в подушках на клеёнке и весь в крови. Девушки разрезали ему рубаху и собрались класть на операционный стол.

   - Вон, все вон!

  Девушки врассыпную бросились от меня. В гневе я страшна, даже без СИЛЫ. И за мной опустились створки шатра.

  "Мир, ты что, гад, удумал?!" - я бережно стала отдирать куски сорочки, предварительно смочив их водой. На груди было несколько пулевых отверстий.

  Нужно совладать со своим гневом. Нельзя лечить в таком состоянии.

  "Мир, любимый," - стала вспоминать все те нежные чувства, что ещё недавно были в моей душе, до того, как на нас напали.

  Из рук полилось исцеляющее тепло. Я старалась залечить те раны, что образовались, но и нужно было протолкнуть пули вперед. К сожалению, они обратно не вынимаются. Это очень больно - наносить новые раны любимому, а одновременно залечивать их и двигать пули - ещё сложнее.

  Убрав последнее повреждение на спине, я просто рухнула рядом без сил.

  Целительская СИЛА самая сложная, ни одной злой мысли нельзя допускать в лечении, только любовь. И не важно, кого лечишь: любимого или врага.

  СИЛА разрушения легче даётся к применению, ведь особо контролировать свой гнев не нужно. Да и накрутить себя можно в любое мгновение.

  - Яся, Яся! - меня трясли.

  Мир, кажется, это его голос. Моргнула, стараясь вернуть себе восприятие действительности.

  Любимый, увидев, что я пришла в себя, стал нежно гладить по лицу.

  Но вместо нежности, во мне поднималась злость на него.

  Захотелось что-то разрушить. Земля вновь затряслась.

  - Ясочка! Успокойся, - голос был нежным, но без СИЛЫ.

  Если бы он попытался управлять мной, ничего бы не вышло. А так я вмиг успокоилась. Муж прижал к себе, стал гладить мне спину.

  - Мир, ты напугал меня.

  - Прости, любимая.

  И я стала выливать на него всю свою обиду. Что ушёл, ни словом не обмолвившись, а я накручивала себя да старалась отвлечься. Рассказала о том, что мне тут не доверяют и я не могу тут больше находиться. Развлекать разговорами этих ребят, приставленных ко мне то ли в качестве охраны, то ли наоборот, не позволяя мне сделать шаг влево, шаг вправо. Про Тобольск рассказала, про то, что ничего не нашла, про хана. И про девиц, которые лапали моего мужа.

  На последней жалобе муж упал на подушки и долго не мог погасить приступ смеха. Я дула губки, а он хохотал до слёз. А потом обнял меня и сказал, что любит.

  Тут заметила, что сама вся в крови да и муж не лучше выглядит.