Ваше Сиятельство 6 (+иллюстрации)

— Мне это мало интересно, что во дворце Перуна. Куда важнее вот это, — я присел, прижавшись ухом к ее животу. Конечно, я не мог сейчас слышать новой жизни, которую породили мы вместе с богиней, но знал, что многие мужчины делают так, и это очень трогательно.

— Астерий… я тебя тоже люблю, — она прижала мою голову сильнее, играя моими волосами.

— Мне пора, — я встал.

— Должна тебя предупредить, Гера скоро возродиться, может для через два-три. Мы с Афиной постараемся позаботиться о твоем покое, но это не всегда возможно, — сказала она, открывая портал.

— Это и не нужно. До встречи, Арти. Надеюсь, очень скорой, — обнял ее, поцеловал. Отпускать не хотелось, но было пора идти.

Первое, что я сделал, выйдя из храма, проверил эйхос. Я ждал сообщений от Ольги или Бориса Егоровича, важных, с намеком на изменения по ситуации с Козельским или вокруг «Сириуса». Конечно, если бы имелись какие-то серьезные новости, то кто-то из Ковалевских не стал бы об этом извещать через эйхос, а назначил бы встречу. И сообщение от Ольги было. Но совершенно иного характера:

«Как ты там, на Небесах? Немного завидую, немного злюсь. И ревную. Ревную, наверное, не немного. Очень жду тебя на консультацию. Всего полдня и ночь, а я соскучилась…» — потом недолгое молчание и снова ее голос, всегда приятно волновавший меня: — «Саш, я все думаю о том… Ну, сам знаешь: о чем мы говорили вчера в кабинете отца. Я переживаю, как ты справишься. Ведь это же так важно и очень серьезно. Надеюсь, ты попросил Артемиду помочь?».

Конечно, Артемиду я не попросил. Если эти «важные и очень серьезные» дела будут делать за меня боги, то зачем в этом мире я? И не делают боги ничего по щелчку пальцев, даже если с этими богами у тебя самые сердечные отношения. Да, я обращался к Артемиде с просьбой насчет Элизабет, но это крайний случай. Это очень нежелательное вмешательство, которое противоречит Небесным Законам и может изменить записи в Вечной Книге, поэтому такими вещами злоупотреблять нельзя. И боги далеко не всегда могут помочь.

Кстати, Элизабет… от нее я тоже ждал сообщения. Почти с таким же нетерпением и настороженностью, как от Ковалевских. Сообщения, увы, не было. Понятно, что с Лондоном и всей Западной Европой неважная связь. Сообщение может идти не один день, и не везде есть возможность отправить его — это меня успокаивало. Но, с другой стороны, я чувствовал тревогу за миссис Барнс. Артемида мне толком ничего не пояснила, о том, что стряслось с Элиз, которую она, мягко говоря, недолюбливала.

Сообщила лишь, что в поместье виконта Уоллеса произошла какая-то крупная ссора и Элизабет бежала оттуда, а по пути на нее едва не напали сторожевые собаки. Их Охотнице пришлось убить. Мне даже показалось, что богиня намного больше сожалела об убийстве собак, чем о произошедшем с миссис Барнс. Еще Арти сказала, что у баронессы могли быть проблемы с полицией, но их Элиз должна избежать. Большего богиня будто не знает и не желает знать — ее вообще раздражала любая мысль об Элизабет. Теперь я даже не представлял, как выкрутилась из всего этого Элиз и удалось ли ей сфотографировать свиток у виконта Уоллеса. Хотя какой к черту свиток! Он важен для меня, но не настолько, чтобы подвергать миссис Барнс опасности. Не будет фото свитка — найду другой способ добыть информацию о Ключе Кайрен Туам и месте нахождения Хранилища Знаний.

Прежде чем прослушать три оставшихся сообщения: от Торопова, мамы и Ленской, я набрал номер Майкла и сказал:

«Майкл, приветствую. Как там дела у твоей сестры? Знаю, ночью у нее были какие-то серьезные неприятности. Возможно, у полиции будут к Элизабет какие-то вопросы. Пожалуйста, свяжись с ней, окажи все возможное содействие. Если нужно заплатить за нее штраф, пришли мне счет или сообщи, чем я могу помочь. Я беспокоюсь и жду ответа».

Сообщение от Торопова было для меня тоже очень важным, из него я понял, что Геннадий Степанович успешно разузнал все, что интересовало меня по Козельскому и остается лишь заехать, забрать необходимую мне информацию. Она требовалась для реализации моего плана «Заземление», должного сломать на корню весь замысел главы Ведомства Имперского Порядка — сделать так, чтобы его операция «Гром» стала пустым пшиком.

Уже потом, ответив на послание Торопова, я вызвал эрмимобиль и, пока дожидался его, прослушал сообщение от мамы и Ленской. Мама, как обычно, волновалась за меня, сообщила, что кто-то подозрительный ходил под окнами нашего дома. Послание Ленской было просто приятным, любовным. Спасибо тебе, моя актриса: ты — сама легкость, глоток свежего воздуха, который иногда так нужен.

Из-за пробки на Татарском мосте в школу я все-таки опоздал минут на пятнадцать. Может это к лучшему — не испортил Ольге настроение до консультации тем, что произошло между мной и Артемидой. Тихо войдя в класс, я поздоровался, присел рядом с Ковалевской и шепнул ей, что сообщу кое-что важное.

— Говори сейчас, — тоже шепотом попросила она.

— Нет, Оль, потерпи немного. Тем более это тебе не понравится, — сказал я, как бы подготавливая ее к предстоящему разговору.