Ваше Сиятельство 6 (+иллюстрации)

Повозившись над схемами еще больше часа, я все-таки довел их до того состояния, когда с моей стороны все вопросы основных принципов функционирования устройства «Одиссей» были решены. Теперь, как я и обещал, эти листы вместе с моими пояснительными записками можно было передавать главному инженеру Директории Перспективных Исследований господину Броневому или напрямую графу Голицыну. Я известил Жоржа Павловича, что моя работа завершена, сообщением на эйхос. Сказал, что передам результат «как обычно», что означало: «заберете у моего дворецкого». И теперь, когда мое сознание освободилось от мыслей по устройству синхронизации, меня тихонько начало пробирать беспокойство, истоки его я пока не мог понять. Лишь когда сел в кресло возле окна и закурил, то понял: тревога как-то связана с Элизабет. Что-то с ней происходит нехорошее.

До самого сна это чувство то нарастало во мне, то отпускало. А среди ночи я проснулся от того, что почувствовал отчаянный призыв Элиз. Она молила о помощи. Я точно знал, что миссис Барнс сейчас в огромной беде, все решают минуты, и во всем огромном мире Элиз может рассчитывать только на меня. Но что я мог сделать, находясь более чем за две с половиной тысячи километров от нее⁈ Мне никак не преодолеть такое расстояние достаточно быстро, даже на самой стремительной вимане. И на тонком плане, если бы даже как прошлый раз мне посодействовал Родерик, все равно помочь Элиз быстро я не мог.

* * *

— Ритуал! — хмуро сказал виконт Уоллес.

Жрец небесного Тонатиуха кивнул. Приложил обсидиановый клинок ко лбу и закрыл глаза, прошептал несколько слов, затем, повернувшись к хозяину особняка, сказал что-то на своем лающем языке.

Они вместе вышли из зала, чтобы взять курительную трубку и священные таблички, тексты с которых читали перед вечерней трапезой. Лорд побежал за ними.

— Алекс! Алекс! — давясь рыданиями, миссис Барнс изо всех сил пыталась освободить руки.

Будто не чувствуя боли, она дергала руками так, что казалось кисти оторвутся, застряв в тугих петлях. И случилось чудо: правая петля чуть поддалась, стала шире. После нескольких рывков Элизабет смогла вырвать руку, содрав кожу о грубую веревку.

— Мой демон! — всхлипнула баронесса, торопливо, лихорадочно пытаясь распустить узел на левом запястье.

Он не поддавался, и Элиз померещилось, что ее мучители возвращаются. Их голоса звучали ближе или так казалось из-за страха, разрывавшего сердце. Англичанка снова воззвала к Алексу. У нее возникла уверенность, что демон, хоть и не может оказаться так быстро здесь, но неведомым образом помогает ей. Так вышло и в этот раз: узел на левой руке поддался. При чем довольно легко.

Поглядывая на приоткрытую дверь, Элиз принялась освобождать ноги. Снова зазвучали мужские голоса. Нет, в этот раз они не приближались. Ее мучители будто спорили о чем-то. Освободив вторую ногу, Элиз бросилась к окну. Дернула за ручку створку, но она даже не шевельнулась. В страхе и спешке баронесса не могла понять, как открыть оконный запор. Наверное, окна здесь не открывались вообще, потому как содержимое этого зала имело для Уоллеса огромную ценность. Баронесса обернулась на дверь — голоса там звучали громче, раздался лай собаки.

Взгляд Элиз метнулся к простенку, на котором висело древнее оружие: копья, старинный остробой, лук и арбалет. Еще мечи и секира. Миссис Барнс подумала, что если она успеет, то эта секира поможет ей разнести окно, и тогда Элиз выскочит в сад. Израненная, голая, но хоть с каким-то шансом на спасение. Демон должен ей помочь! Она метнулась к простенку. По пути молнией мелькнула мысль: ее мучители сразу же прибегут на грохот от ударов секиры! Может быть правильнее не разбивать окно, а убить этих мерзавцев? Но там пес! Элиз боялась его больше, чем Махуизоха и свихнувшегося виконта Уоллеса!

Когда миссис Барнс смогла вырвать секиру из крепления, шаги и голоса мужчин уже звучали в коридоре. Дрожа от страха и волнения, Элиз стала слева от дверного проема и подняла тяжелую секиру. Последние мгновения до появления первого из мерзавцев длились вечность. Сердце баронессы стучало так громко, что она опасалась: этот частый, гулкий стук ее мучители непременно услышат и поймут, что она поджидает их у двери. Мысли в голове неслись точно табун обезумевших лошадей. В эти мгновения Элиз успела передумать все: что ей будет, когда ее схватит полиция; как жаль, что она уже не сможет помочь Алексу с фотографией снимка; сможет ли она убить сразу двух мужчин или они убьют ее. И еще пес! Он слишком быстрый, верткий — его точно не одолеть секирой, слишком тяжелой для ее рук. Лорд, наверное, загрызет ее.