Ваше Сиятельство 6 (+иллюстрации)

По пути к Хрустальной Игле мы поболтали еще немного о медальоне, о возможных неожиданностях при его использовании. Повспоминали самые яркие происшествия прошедшего вечера. Теперь события, потрясшие «Божественную высоту» у меня вызывали лишь смех. И даже Ольга Борисовна больше так откровенно не злилась на Принцессу Ночи. А когда мы покинули виману и добрались до дверей наших апартаментов «На Небесах», меня ждала большая неожиданность. Едва мы вошли в зале возле окна зачалось золотистое свечение — вот так, боги спешат пообщаться со мной, сходя со своих Небес в наши. На фоне того, что я недавно сделал с Герой, любое подобное явление должно было вызывать во мне тревогу.

— Держись позади меня, — сказал я Ольге, активируя в левую руку магический щит.

Ковалевская молодец, в таких ситуациях послушная, делает точно так, как я ей говорю, с неуместными сейчас расспросами не лезет. Ведь она пока не представляет, как я пообщался с Герой и что стряслось с Величайшей.

Глава 11 Афина дразнит

Оттенок свечения, сопутствующего появлению бога, очень часто говорит об эмоциональном состоянии небесного гостя — эта истина, в которой я убеждался ни раз. Вот и теперь золотистое свечение быстро перетекало в оранжевое, и я даже подумал, не активировать ли мне в правую руку «Ликосу». Ну так, на всякий случай если придется успокаивать буйного визитера. Лишь когда свечение уплотнилось и в нем проступили знакомые и очень милые очертания богини, я понял, в этот раз можно расслабиться — к нам в гости спешила Артемида.

— Астерий! Что же ты делаешь⁈ — серебряные глаза Охотницы ярко сверкали, возмущение в них было смешано с растерянностью, а всю ее пока охватывал оранжевый ореол.

— В данный момент? Пытаюсь добраться до нашей спальни — очень устал за сегодня, — попытался я перевести в шутку ее вопрос. — Радости тебе, Разящая в Сердце! Тебе всегда рад, даже когда нет сил стоять на ногах.

— Которой уже раз из-за тебя нет мне радости! Только тревога! Ты хоть понимаешь, что сделал⁈ — ее грудь, прикрытая золотистыми лепестками, часто вздымалась, и я даже издали ощутил аромат акации, который часто окружал богиню.

— Да, дорогая, сделал ровно то, что хотел. То, что заслужила Небесная шлюха. Если ты хочешь сказать, что это кому-то не нравится там, — я указал пальцем в потолок, подразумевая высокие хоры, — то, я не утруждая себя. Я не сомневался: найдутся те, кто не оценит мой подвиг так, как мне бы того хотелось. Но я и не старался угодить всем.

— Нет, Астерий! Ты все-таки не понимаешь! Ты поступил как недальновидный человек, ведомый только пламенем мести и минутными эмоциями! Ведь мы с Афиной пыталась образумить тебя! Мы взяли тебя под свою защиту! Ну что тебе еще было нужно? Почему ты не мог просто успокоиться, отпустить свою обиду? — она в раздражении тряхнула длинными волосами, и они разлетелись точно серебряный флер.

— Прошу прощения, а что он сделал? — не выдержала Ольга, не понимая причин такого волнения Артемиды.

— Ты даже не знаешь⁈ — Артемида вскинула бровь. — Он не сказал тебе, чтобы не пугать? Он убил Геру!

— Саша! — Ковалевская вцепилась в мою руку. — Ты же сказал, что просто выяснишь с ней отношения!

— Так, дамы, ну-ка спокойно! Не надо драматизировать и преувеличивать! — сделал два шага вперед и повернулся, чтобы видеть одновременно Ольгу и Артемиду. — И не надо делать неверные выводы. Тем более выводы, касающиеся причин моего поступка. Что касается «убил Геру»… Боги бессмертны, а следовательно, Геру нельзя убить. Через некоторое время Величайшая дрянь появится снова вполне живой и практически невредимой. К счастью, она очень хорошо запомнит все то, что пережила в момент моего наказания — это ей на пользу и в назидание. Я ее не убил, поскольку она скоро возродиться, но я наказал ее смертью. Наказал именно тем, что она желала сделать со мной. Более того, я ее предупреждал несколько раз, что не надо со мной играть в эти игры. Или там, на Небесах все думают, что мне можно больно щелкать по носу, так сказать, наказывать меня, и я все это буду терпеть⁈ — я сердито посмотрел на Небесную Охотницу. Ее позиция мне не слишком нравилась, хотя она ее еще не совсем обозначила.

— Нет, же, Астерий! Я сказала, мы бы не позволили ей нападать на тебя! Совы Афины стерегли твой покой и в случае угрозы мы бы вмешались. Теперь никто не думает, что Гера была справедлива. Никто больше не смеет говорить, что с тобой можно было так! — с волнением произнесла богиня.