Ваше Сиятельство #3

— Да, — отозвалась Евстафьева. — Знаю. Завтра похороны твоей любимой Айлин. Вернее, ее физического тела, как ты выражаешься. Я все понимаю, Саш. Мне грустно и больно. Только больно не этому чертову пальцу! — она подняла перевязанную ладонь. — Больно не пиз*е и жопе, а здесь, сука, больно! — баронесса смяла ткань у себя на груди, обнажая оба соска. — Бл*дь, хочется курить и напиться, — она с горечью вздохнула и отошла от меня на пару шагов.

— Ладно, если ты меня не можешь научить хоть немного магии, то пообещай, что пойдешь убивать Варгу и Лешего вместе со мной! Я должна там быть! — сказала она, повернувшись ко мне спиной и глядя в сторону пожара. — Очень хочу приложить руку к их смерти. Вот эту самую! — она снова приподняла левую, обмотанную тканью, через которую проступила кровь.

— Черт! Талия, ты не понимаешь, что сходить, поквитаться с ними — это не что-то вроде будничного похода в магазин. С «волками» может случиться все стихийно и повернуться самым неожиданным образом. Я не могу тебе такого обещать.

— Трахнутый Елецкий, ну почему ты мне почти всегда отказываешь! Как же тяжело с тобой! Ты вроде друг, но все время за какой-то стеной! Ты все время прячешься от меня! — она всхлипнула, и оттолкнула мою руку, когда я попытался ее успокоить.

— Талия, не сердись. Я не за стеной, а здесь с тобой. Спешил к тебе изо всех сил и очень переживал, — сказал я. — Вполне понимаю силу твоего желания отомстить им, но в этом вопросе невозможно давать обещания. Давай так: если будет такая возможность, то я сделаю так, как ты просишь. А нет, то извини — не вышло. Могу лишь точно пообещать одно: я приложу все силы, чтобы уничтожить этих мерзавцев и положить конец их банде. Но сейчас не время обсуждать. В первую очередь тебя нужно показать хорошим врачам. Сейчас скину сообщение Евклиду Ивановичу… — я поднял эйхос.

— Нет! — запротестовала Талия. — Не вздумай ему ничего говорить!

— Но это придется сделать. Мы могли бы справиться без него, например, я бы попросил забрать нас отсюда графа Сухрова, — я подумал, что из всех знакомых-товарищей только Еграма уместно просить о такой непростой услуге, как ночной визит к Шалашам. — Или мы можем сами выйти к началу Елисеевского и туда вызвать виману, но…

Талия с отчаянным беспокойством смотрела на меня, ожидая дальнейших слов.

— Уже поздно и отец наверняка начал искать тебя. Евклид Иванович вполне рассудительный человек, несклонный к панике. Думаю, ему можно рассказать о случившемся в общих чертах. О том, что ты сочтешь нужным скрыть, разумеется, говорить не будем, — продолжил я. — Пойми, ему все равно придется многое объяснять.

— Нет! Нет! Нет, бл*дь! Я не могу ему такое сказать! Граф Елецкий, у тебя же раньше было нормально с головой⁈ Как ты можешь вообще о таком думать⁈ По-твоему, я должна предстать перед папой в таком виде, да еще сообщу, что меня оттрахали⁈ — вспыхнула она, сверкая глазами.

— Про «оттрахали» речи нет. Придумаем что-то другое: напали, хотели ограбить, требовали выкуп, — начал я строить версии, понимая, что баронесса сейчас во многом права. Я рассуждал лишь со своей позиции, не беря в расчет, ее дикие эмоции — эмоции девушки, для которой случившееся воспринимается едва ли не хуже смерти. И хотя, барон Евстафьев мне всегда нравился своей рассудительностью, все что касалось его дочери он принимал весьма трепетно. Поэтому будет намного лучше, если он не узнает правду, а то, что узнает, дойдет до него не сразу и маленькими порциями.

— Тогда так: я сообщу ему, что ты со мной, и чтобы он не волновался. Надо бы придумать, почему ты не можешь явиться домой в эту ночь. Есть идеи на этот счет? — я поглядывал в сторону стальных ферм бетонного завода — выходить из Шалашей разумнее было тем же путем, которым я сюда зашел.

— Если папа узнает, что я с тобой, он успокоится. Какие тут нужны идеи? Скажу, что гуляла с подругой, потеряла эйхос, не могла сообщить раньше. У подруги был только твой номер, поэтому набрала тебе, и ты приехал за мной, — она сделала несколько шагов, не отпуская моей руки и вдруг остановилась. — Ой, а что это? Человек?

Я повернулся в ту же сторону, куда смотрела она.

— Аид дери! — вскрикнула баронесса. — Это же Родерик! — и поспешила к тому самому месту, где я посадил на поводок душу серого мага, вернее его энергетические тела.

— Талия стой! — крикнул я и побежал за ней.

Понятия не имею, как она могла его увидеть. Да, астральное тело убитого мага испускало бледно-голубой свет, но его практически нельзя было рассмотреть обычным зрением. Тем более на фоне ярких всполохов пожара.