Ваше Сиятельство #1

— Ну, можно сходить за сигарой? — взмолилась баронесса, покинув сидение рядом со мной. — Курить хочу, не могу!

— Нет. Посиди спокойно еще немного, — наверное я превратился для нее в строгого папочку. — Видишь у нас на хвосте дружки твоего Лиса и полиция. Сейчас я попробую одну штуку и это может быть опасным. Лучше сядь в кресло.

— Ладно, пробуй. И он больше не мой Лис. Ты же сам сказал ему, теперь мой парень — ты, — напомнила баронесса.

Черт! Вот лучше бы она той неосторожной фразы не заметила. Я промолчал. Прикрыл глаза, готовясь к магическому эксперименту. Пока машина летела по прямой на максимальной скорости (стрелка колебалась около 235) мое участие не требовалось. А требовалось почувствовать эрминговые потоки и выбрать подходящий. Я сосредоточился, слушая поочередно каждый из доступных. Касаясь их одновременно тремя чакрами. Я слушал их гамму, точно бесконечный, застрявший в вечности звук. Сравнил с тем, с которым резонировал кристалл гирвиса нашей машины и, наконец, сделал выбор. Эта манипуляция… сложно подобрать верное сравнение. Скажем так, как на ветряную мельницу направить еще один поток воздуха, падающий на ее крылья не прямо, а чуть со стороны, но под достаточно эффективным углом.

Не знаю, почему так резко отреагировал «Стриж»: меня вдавило в кресло, а госпожу Евстафьеву вынесло из рубки. Вышел очень опасный кульбит, она долетела до разбитого иллюминатора бокового обзора и могла бы нырнуть в него, если бы не тугой поток воздуха, бившего в дыру.

— Держись за поручни! — крикнул я ей, — доберись до лестницы и поднимайся наверх!

Стрелка указателя скорости давно запала в крайнее правое положение с отметкой 300, но нас, несомненно несло намного быстрее: мигающие огни полицейский виман быстро превратились в тусклые точки где-то позади. Я кое-как выровнял курс — из-за разбитого иллюминатора, машину норовило развернуть. По редким огням внизу, я понял, что мы достигли окраин Москвы и летим куда-то на северо-восток за пределы столицы. Самым разумным было сейчас оборвать связь кристалла со вторым потоком, но любопытство, дурацкое мальчишество взяло верх над осторожностью Астерия, за что мы и поплатились. Внезапно свет в рубке начал тускнеть. Тихий писк вихревого поля переходил на низкую частоту, и «Стриж» быстро терял скорость, снижался. Выключился электрогенератор, системы виманы всасывали последние силы из очень слабенького аккумулятора.

— Быстро в кресло! — прикрикнул я баронессе. — Быстро! Мы падаем!

Как я говорил ранее, у виман есть огромное преимущество перед многими другими летательными аппаратами: если что-то стряслось генератором поля или самим кристаллом гирвиса, то машина не сорвется в смертельное пике, а будет опускаться достаточно плавно, как получивший небольшую пробоину дирижабль. Это свойство обусловлено тем, что вихревое поле е затухает мгновенно, и без всякой подпитки живет еще несколько минут. Если вимана находилась на не слишком большой высоте, то при опытном пилоте этого времени достаточно, чтобы совершить относительно мягкую посадку.

Однако у нас имелось две проблемы. Вернее три, если считать, что я — не такой уж опытный пилот. Да, отец понатаскал меня в разных аспектах пилотирования, но аварийные ситуации мы практически не рассматривали. Две других проблемы кратко звучали так: ночь и лес. Я знал, что под нами лес, курсовой прожектор еще давал кое-какой свет. Только этот свет, как и освещение рубки становились все более тусклыми. Следом за замедлением вихревого поля терял мощность электрогенератор, а часть систем в «Стриже» работала не на эрминговых эффектах, а на электричестве. И сейчас запитанных только слабым аварийным аккумулятором.

Я вглядывался вперед по ходу полета виманы, пытаясь разглядеть в темноте поляну или хоть какую-то прогалину в лесу, но кругом вставали лишь высокие деревья, почти касавшиеся днища машины.

— Сейчас тряхнет! — предупредил я Талию, завидев какой-то просвет между деревьями.

Резко толкнул рычаг с синей риской, перенаправляя тягу. Вимана словно натолкнулась на невидимое препятствие и, хрустя ветками, опустилась на землю.

— Я пока не спрашиваю, что случилось, — баронесса смотрела на меня чуть напугано, ее лицо в тусклом свете казалось желтым.

— Правильно делаешь. Об этом потом, — отозвался я. — А сейчас быстро за мной.

Я направился к люку. Насколько его сложно было закрыть, настолько же оказалось трудным открыть. Кое-как я сдвинул покореженную створку, выглянул наружу, оглядывая темные силуэты деревьев и кустов. Только у носа нашего почти мертвого судна еще светил тусклый прожектор.

— Ты не видела случайно фонарика где-нибудь там, у Веселова, — спросил я, спрыгнув на траву.

— Нет. Не обращала внимания, — отозвалась баронесса, слегка подрагивая — ночь выдалась холодной.

— В общем так, пока еще есть какой-то свет, нужно быстро собрать немного сучьев. Слишком большие не бери, мелкие ветки тоже, — распорядился я. — Давай, поспешим. Нужно хоть немного.

— Зачем? Костер хочешь развести? — баронесса не сдвинулась с места.