Ваше Благородие

– Готовь свою команду к выходу, Алексей, – распорядился барон. – Не далее, чем через три дня мы уходим верхами на Журжи. Там пересаживаемся, спешившись, на военное судно Азовской, а сейчас уже по факту Дунайской речной флотилии и потом следуем ко второй армии Долгорукова. Она как раз уже начала выдвигаться в район Крымского Перекопа и Сиваша. Твоя команда будет при мне, и помощь хороших стрелков может быть здесь совсем даже не лишней. О нашем выходе, прапорщик, пока никому ни слова! Для всех вокруг сейчас мы идём к Журжи, для снятия на карты противоположного Дунайского берега. Там как раз большая османская крепость Рущук стоит. Помни, Алексей, что вражеский шпион до сих пор нами не пойман, а лишь только затаился до времени!

– Слушаюсь, ваше высокоблагородие! – встал по стойке «смирно» Егоров. – Разрешите обратиться к вам по личной просьбе? – и подал собственно написанный рапорт.

– Обращайтесь, – милостиво кивнул фон Оффенберг и, вчитываясь в бумагу, удивлённо приподнял брови. – Вы меня удивляете, Алексей, вам всего-то 17 лет от роду, самое время свою карьеру делать, а вы тут себя решили путами брака сковать? – и он с улыбкой взглянул на Лёшку.

– Сии путы, как вы изволили выразиться господин подполковник, никоей помехой для карьеры не будут. Невеста моя знает, за кого собирается замуж, понимает и принимает все возможные трудности и неудобства в личной жизни. Нужно лишь ваше письменное разрешение как непосредственного командира жениха.

– Вот как, – улыбнулся Генрих Фридрихович. – Как невесту-то хоть зовут, и из какой она сама семьи будет?

– Анхен Шмидт, внучка оружейника Отто Карловича Шмидта. Находится на попечении деда, оставшись сиротой со своим старшим братом. Родителей их ещё в детстве убили янычары. Дед внуков воспитывает один, насчёт брака сам он не против, и теперь нужно только ваше одобрение.

– Не против он, – усмехнулся барон. – Конечно, как он противиться станет, когда у него вот такой вот орёл в зятьях будет. Офицер, дворянин, имперский егерь, наконец. Женись, Алексей, а я ещё на твоей свадьбе погуляю. Но! – поднял он палец вверх. – Только после нашего важного дела. Думаю, к осени, к самой поре свадеб, мы как раз-то и обернёмся назад. У вас там, поди, уже всё сговорено заранее? Ну, вот пусть пока подсуетятся тут без нас. Нечего боевому офицеру себе голову такими мелочами забивать, ему подвиги совершать нужно, – и он подмигнул лукаво Лёшке.

У Шмидтов было всё как обычно. Дедушка уже свыкся с мыслью, что внучку нужно отдавать замуж, и она всё равно когда-никогда, а всё-таки выпорхнет из родного гнёздышка. Тут же была неплохая партия – русский офицер из дворян и сам, как видно, человек грамотный и порядочный. Да и любят друг друга молодые, пусть уж так, всё равно лучшего варианта для Анхен не сыщешь в этой разорённой войной стране. Как и все немцы, к этому серьёзному делу Отто решил подготовиться основательно. Поняв, что от жениха толку мало и у него была только одна любовь на уме, он начал напрямую вести дела с его дядькой Матвеем. Старики что-то подолгу обсуждали, порой спорили и всё-таки в итоге приходили к согласию.

Свадьбу решили сыграть на Казанскую. До этого времени нужно было утрясти сотню дел. Отто, как и задумывал ранее, решил всё же наведываться к родне в Силезию. Повидаться, пригласить их всех на свадьбу, да и присмотреться к тому, как они там вообще живут. Кто знает, разлетятся внуки из родного дома, и кому он тут вообще в этой Валахии будет нужен?

Внук Курт был, конечно, ученик хороший, и ему можно будет потом доверить семейное дело. Но это в перспективе. А пока ненадолго и только лишь на время его отлучки, нахмурясь, обдумывал свои дальние планы старый оружейник. Слишком молод он, и нет в нём должной серьёзности для самостоятельного продолжения семейного дела. За всем здесь постоянный пригляд нужен. Ну да ничего, месяца четыре похозяйствует без нас, как раз это полезно для парня будет.

Прощание с невестой растянулось на все три дня.

– Анхен, солнце моё, мы с тобой только до осени ведь расстаёмся, а потом у нас впереди будет целая жизнь! – успокаивал Лёшка девушку. – Ну же, не плачь милая, – и он вытирал ей слёзы. – Съездите с дедушкой к родне, путешествие развеет грусть, ты и не заметишь, как эти летние месяцы пролетят, – убеждал невесту Алексей. – Только вы уж осторожнее там, дороги ведь нынче везде неспокойные. Ну да дедушка-то чай опытный сам и не заставит вас понапрасну рисковать. Да, и вот тебе ещё, – и он передал ей небольшой бумажный пакет. – В нём документ, скреплённый канцелярской печатью, что ты есть невеста русского офицера, дворянина, и требование ко всякому начальственному лицу оказывать тебе всяческое содействие.

В итоге под слёзы и рыдания невесты молодые расстались, и особая команда егерей, сопровождавшая главного картографа армии, убыла в сопровождении казачьей сотни в сторону Журжи. «На описание Дунайского берега», как и говорилось всем тем, кто был свидетелем этого отправления.